|
|
Мария Александровна N (фамилию просила не называть) родилась в 1916 г. в
с. Красный бор Ижморского района Кемеровской области. Рассказ записала Циммерман
Оксана в марте 2000 г. (1)
О коллективизации что-то помню сама (не маленькая уж была), что-то знаю по
рассказам родителей.
К коллективизации в нашей семье всегда было отношение радостное. Колхозы мы
воспринимали с энтузиазмом. А как иначе? Ведь создавались крупные хозяйства.
В деревне у нас были и бедняки, и люди побогаче. Нашу семью можно было отнести к
середнякам, то есть, жили не то чтобы богато, но и не бедно. Наемным трудом не
пользовались, всю тяжелую крестьянскую работу выполняли своими собственными
руками.
Отношение к беднякам было разное. С одной стороны их было жалко. Ведь многие из
них стали такими из-за засухи, неурожаев и других стихийных бедствий. Но с
другой стороны, многие их них были людьми, любившими выпить, ленивыми.
Кулаками считали людей, имевших большое хозяйство, лошадей, нанимавших батраков.
Односельчане кулаков не любили, завидовали их жизни. С ними власти разбирались
очень быстро: приходило несколько человек, отнимали всё имущество, скотину,
технику. А семью выселяли из деревни, как говорили, на Колыму или на Север. С
собой они почти ничего не могли взять. Разве что кое-какую одежду. И что-нибудь
из еды. О них в деревне больше никто, ничего не слышал. Никаких вестей или писем
от них в деревню не поступало.
Родители рассказывали, что из города приезжали коммунисты, собирали их на
собрания и обещали хорошую жизнь в колхозах. К тем, кто особо противился
колхозам, применялось запугивание, угрожали ссылкой, тюрьмой, лагерями. Охотно в
колхоз шли в основном бедняцкие семьи. Ведь у них же ничего своего не было. Им
терять было нечего. Середняки уже шли более неохотно. Им приходилось сдавать в
колхоз лошадей, коров, свиней, нередко даже домашнюю птицу, часть собранного
урожая, сено. Конечно, не всем нравились новые порядки. Эти продавали всё и
уезжали из деревни. А у кого-то приходилось забирать силой.
Однако создание колхозов крестьяне встретили с радостью.
Председатель колхоза избирался на собрании всей деревней. Обычно это был
уважаемый в деревне человек: коммунист, участник гражданской войны. Но нередко
на эту должность присылали человека из города, как нам тогда говорили, более
образованного.
Рабочий день у колхозника на ферме или в поле начинался рано. Работать нам стало
полегче, чем в собственном хозяйстве, так как работали сообща, общими усилиями.
Кроме того, стала появляться хоть какая-то техника. Оплата велась по трудодням
или, как у нас говорили, по "палочкам". У кого, сколько их наберется. В связи с
этим у многих колхозников возникало недовольство. Люди были недовольны тем, что
кому-то заплатили больше, чем ему, хотя тот, мол, работал меньше. Оплаты
деньгами не было. Давали зерно, муку, корм для скотины и т.д.
Но всё-таки считалось, что жизнь стала лучше, чем до колхозов.
Как такового, голода в нашей деревне не было. Хотя, конечно, из-за засухи были и
неурожайные годы. В эти времена трудно приходилось крестьянам, так как они почти
все сдавали государству по налогам. Но поесть всегда можно было.
Трудно пришлось в военные годы. Многие мужчины по собственному желанию ушли на
фронт. Всё хозяйство в деревне осталось на плечах женщин, детей, стариков. Без
боли не могу вспоминать время, когда вовсе есть нечего было. Приходилось
питаться тем, что найдешь в лесу: грибы, ягоды, орехи. В хлеб добавляли гнилую
картошку и отруби. Но селяне понимали, что настали тяжелые времена для всей
страны, и все старались делать для фронта, для победы.
С той страшной войны многие не вернулись назад домой. А те, что вернулись, стали
заново поднимать колхоз. После войны жить стало намного лучше. У колхозников
появились свои приусадебные хозяйства, с которых, правда, приходилось платить
налоги, отдавать часть урожая.
Многие оставались жить в деревне так, как привыкли к земле. Боялись трудностей
при переезде в город. Да что там говорить?! И власти неохотно отпускали нас из
деревни жить в городах.
Все колхозники с уважением относились к партии, правительству, Сталину.
Примечание:
1) Этот рассказ полон противоречий: описывается беспросветная колхозная
жизнь, а выводы делаются "какие надо". Складывается впечатление, что автор
рассказа до сих пор чего-то боится. Вероятно, поэтому и фамилию не указала.
Печатается по кн.: Л.Н. Лопатин, Н.Л. Лопатина.
Коллективизация как
национальная катастрофа. Воспоминания её очевидцев и архивные документы.
Москва, 2001 г. (Использована электронная версия с адреса
http://www.auditorium.ru/books/477/index.html)
Здесь читайте:
Россия в XX веке
(хронологическая таблица)
|
