|
|
Стефарно Инфессура
ДНЕВНИКИ О СОВРЕМЕННЫХ РИМСКИХ ДЕЛАХ
STEPHANI INFESSURAE
CIVIS ROMANI DIARIA RERUM ROMANARUM SUORUM TEMPORUM
VI. О ВОЙНЕ, КОТОРУЮ ВЕЛИ ПАПА СИКСТ И СИНЬОР РОБЕРТО МАЛАТЕСТА РИМИНИ
ПРОТИВ КОРОЛЯ ФЕРРАНТЕ И ГЕРЦОГА КАЛАБРИИ, И О СМЕРТИ НАЗВАННОГО РОБЕРТО В
1482 г.
Сикст IV (Франческо делла Ровере)
Во время первосвященничества Сикста IV возникла вражда между ним и
неаполитанским королем Ферранте из-за войны, которую незадолго перед тем оба
они повели против владетеля Флоренции. Когда папа отозвал свои войска,
которые он раньше предложил названному королю в помощь против турок,
находившихся в Отранто, и когда между ними возникли разногласия и ненависть,
папа Сикст постарался сманить всех синьоров, служивших у короля, и прежде
всего римских баронов, именно: Вирджинио Орсини, Джакомо де Конти и много
других баронов, бывших на военной службе у короля. Пытался он также всеми
средствами перетянуть к себе графа Урбино, но это ему не удалось. И так как
папа искал повода к раздору, то он приказал сына одного рыцаря из дома
Орсини, которого его отец отпустил на службу к королю Ферранте, заключить в
замок Ангела, дабы он не мог вернуться к королю. Затем он начал грозить
королю, заключил союз с венецианцами и поклялся, что всеми средствами, какие
только имеются в его распоряжении, он изничтожит короля Ферранте. И чтобы
дать этому делу ход, он принял к себе на службу названных баронов, прежде
всего Орсини, и попытался то же сделать с Колонна. Но так как он их не
особенно высоко ценил, то назначил им ничтожное жалованье, принять которое
для них было больше позором, чем честью.
Так как синьоры Колонна отказались принять от папы жалованье, то они
поступили на военную службу, на что они ранее имели разрешение от самого
папы, к названному королю, и обе стороны дали клятву в верности. Когда папа
узнал об этом, то страшно возмутился, потому что никак не думал, чтобы
Колонна осмелились при данных обстоятельствах перейти на сторону короля
Ферранте. Угрозами и увещаниями старался он удержать их от этого. Однако это
ему не удалось; тогда он собрал свое войско и объявил названным синьорам
Колонна войну.
По сему случаю папа Сикст пришел в столь гневное состояние, что приказал
немедленно 2 июня 1482 г. досточтимого кардинала Колонна и досточтимого
кардинала [62] Джованни Баттиста Савелли и его брата синьора Мариано
подвергнуть заключению в замок Ангела. На другой день все имущество и добро
названного кардинала Савелли, находившееся в его дворце, было перенесено
папскими солдатами во дворец папы, за исключением продовольственных
припасов, которые были тотчас же разграблены и поделены. Папа приказал
поставить к дому кардинала охрану.
5-го названного месяца вторгся со своим войском герцог Калабрии.
Люди из войска герцога Калабрии занялись грабежом; они разграбили у
римских граждан хлеб и скот, многих римлян взяли в плен и держали их в
заключении; после чего за выкуп отпустили их. Церковные войска все это
видели и терпели.
Когда римские граждане все это увидели, - увидели, как пропадает их хлеб,
они держали совет и единогласно решили идти к папе; он должен попытаться
устранить подобные явления, иначе наш город погибнет. Пошли к папе, получили
любезный прием и бесчисленные обещания. Папа обещал, что он в ближайшее же
время позаботится об всем. Вслед затем у всех ворот и по всему городу был
прочитан папский указ, гласивший, что все римские граждане и прочие,
проживающие в городе, буде Они потерпели какой-либо ущерб за время
происходящей войны, от своих или от врагов, должны письменно уведомить о том
римского нотариуса, по имени Мариано Скалибрастро, причем такое извещение
должно быть удостоверено клятвенным свидетельством четырех граждан. Затем,
наконец, о сем должно быть извещено папское казначейство, и папа обещает
возместить все убытки из доходов собственной казны. В силу этого указа
многие граждане под клятвою дали извещение о своих убытках, но
удовлетворения таковых претензий не последовало.
Когда граждане увидели, что никакие жалобы не помогают, они хотели
обеспечить себя от убытков собственными силами и решили вывезти урожай,
находившийся еще на полях, на обмолот в город и для сего поставили всюду
охрану. Однако едва лишь они к этому приступили, как получилось препятствие
со стороны графа Джироламо и его отрядов. Граф хотел, чтобы хлеб сняли
церковные солдаты, свезли его на продажу в город и из выручки получили бы
свое довольствие и жалованье. Так и СЛУЧИЛОСЬ по его желанию, и римские
граждане принуждены были перенести эту несправедливость, будучи ограблены не
врагами, а собственными церковными войсками, от которых они ждали помощи и
дружеского отношения.
И в сем году во всей Кампанье не был собран урожай, за исключением
монастыря Сайта Мариа Нуова, имевшего от короля Ферранте грамоту и по сему
случаю ничего не потерявшего. И в то время как все, что я только что описал,
[63] случилось, по всему городу был прочитан указ о том, что никому не
разрешается продавать хлеб по цене свыше двадцати карлинов за руббио, когда,
однако, с другой стороны, вышеназванные солдаты продавали по двадцать пять и
даже тем, кто этот хлеб сеял и был его владельцем.
Между тем граф Джироламо, Вирджинио Орсини и другие синьоры, жившие в
Латеранской церкви, беспрестанно играли в карты, лото и кости, и именно в
алтаре этой досточтимой церкви, на хранилище, полном реликвий и освященных
употребляемых при богослужении предметов, так что за это-время церковь почти
никем или очень немногими посещалась.
13 июля, в воскресенье, в час богослужения, так как всемогущий господь, св.
Иоанн Креститель, евангелист, св. апостолы Петр и Павел, покровители города,
и другие святые, мощи коих покоятся в Латеранской церкви, долее не
потерпели, чтобы преступники и дикая солдатская толпа бесчинствовали в этой
церкви, то всемогущий бог показал, что он видит все. В названный час
случилось небесное знамение: неожиданно поднялся ужасный ветер, и
разразилась столь сильная буря, что трудно описать. Деревья в виноградниках
сотрясались и склонялись до земли. Наконец вспыхнул огонь а палатках,
стоявших у Латеранской церкви и у Порта Азинариа, и истребил все палатки и
жилища солдат со всем их имуществом и добром и лошадьми; сгорело также
несколько больных солдат, которые лежали в палатках. Огонь распространялся
от одной палатки к другой, дойдя до находившихся на Виз Мерулана и церкви
Санто Маттео, и причинил столько опустошений, что по общей оценке убытки
равнялись шести тысячам дукатов, даже больше, имея, в виду только те вещи,
которые могут быть оценены.
В тот же час отрядами короля Ферранте был занят город Террачина, за
исключением замка.
Когда Сикст узнал об этом, он немедленно снарядил триста пехотинцев и
несколько всадников и передал их Андрея, де Конти, поручив ему спешить на
помощь замку Террачина. Отряд выступил, но когда находился при Альджидо, то
частью был захвачен в плен врагами церкви, частью рассеялся, а тем, которые
вернулись в город, был дан приказ, чтобы каждый, кто служил Андреа, под
угрозой виселицы, был представлен его брату Джакомо. Так все и случилось.
16-го названного месяца герцог Калабрии снялся с места, где он расположился
лагерем, издав предварительно приказ, чтобы каждый солдат его войска был
снабжен продовольствием на три дня. Затем он направился в местность,
называемую Ла Риччиа, и расположился лагерем у церкви Санто Паоло Альбанезе,
в то время как герцог Мельфи с пятнадцатью отрядами хорошо вооруженных людей
и многими пехотинцами оставался при Марино. [64]
21 июля Вирджини Орсини и граф Питильяно с тремя отрядами направились против
войска герцога Мельфи. Они хотели придти на помощь их работникам, которые
должны были из соседней местности вывезти в Понте Мамоло сено, но
подверглись нападению враждебных отрядов и разогнаны. Из солдат двух
названных полководцев и их работников при этом было захвачено не менее
двухсот человек, которые вместе со скотом и провиантом были отправлены в
Марино. Только с трудом обоим синьорам и некоторым из их приближенных
удалось вернуться в лагерь. Все это сообщено было графу Джироламо Риарио,
который за несколько дней перед тем поселился с большой военной свитой во
дворце лапы.
Основание, в силу коего граф Джироламо Риарио покинул лагерь и отправился во
дворец, было следующее: некоторые кардиналы, проживавшие в городе, прежде
всего достопочтенный кардинал Санто Пьетро в Винколи, двоюродный брат графа,
сошлись и сообща решили идти к папе и настоятельно просить его о даровании
мира и покоя, причем они ясно указали ему, что это зависит единственно от
воли его святейшества. У них была надежда, что после сей аудиенции их
пожелания будут приведены в исполнение. Когда об этом узнал граф Джироламо,
он пришел в смущение, как бы со стороны папы не было сделано такого, что шло
вразрез с его планами, от которых он отнюдь не хотел отказаться. И таким
образом всякая надежда и все расчеты на мир сразу исчезли.
23 июля, наконец, явился в Рим к папе желанный и долгожданный синьор Роберто
Римини; явился с небольшим войском, со своим знаменем и знаменем
венецианцев. И когда войска церкви и папы были им приведены в порядок, он
отправился с площади Санго Пьетро к церкви Сайта Мариа Маджоре. И там вместе
с графом Джироламо Риарио он не делал ничего другого, кроме того, что иногда
выходил осматривать город.
27 июля стало известно, что при Форма., у одного из городских водопроводов,
стояло приблизительно около восьми вражеских отрядов; все вышеназванные
войска церкви выступили против неприятельского войска. Однако враг не
пошевельнулся со своего места. Тогда наши струсили, не скрывается ли где
поблизости со своим войском герцог Калабрии; по сему случаю они отступили и
вернулись в лагерь к своим палаткам. Но не прошло и часа, как со стороны
герцога Калабрии явился к синьору Роберто глашатай, огласивший по поручению
своего господина, что тот весьма удивляется синьору Роберто и не может никак
поверить, чтобы он в столь короткий срок из доблестного солдата сделался
попом и неужели он стал каноником Сайта Мариа Маджоре, как и его прежние
сотоварищи по церкви св. Иоанна в Латеране? [илл.: «Папское облачение (Сикст
IV)] [65]
В тот же день в городе рассказывали многое другое: будто войско венецианцев,
находившееся под Феррарой, было полностью уничтожено, будто синьор Роберто
Сан Северино, их командир, получил три раны.
Тогда же архиепископ Крайны, посол императора, наговорил много дурного о
церкви божией и главным образом о нехорошей жизни Сикста и графа Джироламо
Риарио, а также о бесчестном житии всего священства, о чем он проповедовал
публично, и посему был графом Джироламо заключен в темницу, а папа лишил его
архиепископского достоинства. И по настоянию того и другого он в конце
концов плохо закончил свои дни.
Тогда же, так как папа отказался, по приглашению императора, явиться на
собор, в названный день Сикст назначил папским легатом епископа Сесса,
который по поручению папы должен был явиться к императору и принести ему
извинение.
В Риме уверяли и рассказывали о следующем – и это затем мало-помалу стало
всеобщим мнением: известно, что еще ранее, в 1478 г., папа Сикст отлучил от
церкви флорентийцев вследствие того, что пизанский епископ Сальвиати вместе
с его сообщниками и слугами были повешены, а Рафаэлло Сансони Риарио,
кардинал Саето Джордже и племянник графа Джироламо, был захвачен в плен и
заключен в темницу. Последний был обвинен в причастности к тому делу, когда
брат Лоренцо де Медичи был убит в церкви и когда был раскрыт заговор графа
Джироламо. Против этого отлучения флорентийский народ подал апелляцию,
уверяя, что они поступили совершенно справедливо, повесив Сальвиати не как
епископа, а как изменника, потому что он домогался предать названный город и
лишить его свободы, дабы предоставить власть графу Джироламо, как только
будут убиты братья Джулиано и Лоренцо де Медичи. Апелляция, с соизволения
папы, была передана нескольким неитальянским епископам, которым было
поручено расследовать все обстоятельства этого дела. Прежде всего было
принято во внимание показание Джованнн Баттиста да Монтесекко. Он
отправился, как выше было рассказано, во Флоренцию с тем, чтобы привести
план в исполнение. Впоследствии же, когда он был схвачен, то перед своею
казнью клятвенно показал, что он неоднократно беседовал с папой Сикстом о
путях и средствах, коими можно бы покорить и вернее овладеть городом
Флоренцией и прежде всего через измену. При этом он убеждал графа Джироламо
Риарио, а также названного папу, что без смертоубийств здесь обойтись
нельзя. Папа заявил; что он не хотел бы, чтобы произошли убийства, но вскоре
высказался так: «Делайте так, как можете!» На основании этого и других
показаний по тому же делу епископы, разобрав апелляцию, решили дело против
папы Сикста, в пользу флорентийского народа, и Флоренция была освобождена от
названного отлучения. [66]
1 августа у Остии появились семнадцать галер и два военных корабля Ферранте,
дав ряд сигналов, как бы вызывая находившиеся на берегу войска. Вследствие
этого торговцы солью и другие находившиеся в той местности люди в великом
страхе бежали в Рим. По прошествии двух дней галеры и военные корабли
отплыли обратно.
8 августа префекты городских кварталов и другие начальники римского народа
созвали, по поручению папы, всех римских граждан на народное собрание,
требуя, чтобы каждый явился в соборную церковь своего квартала. Там
названными начальниками было сообщено, что папа хочет иметь в своем
распоряжении тысячу вооруженных римских юношей, всадников и пехотинцев и
только на восемь дней; они по его воле должны быть направлены вместе с
войсками церкви, как подкрепление, против Колонна в Марино. Тем, которые не
имели снаряжения, папа предлагал оружие, лошадей и жалованье. Обещал он
также, что если во время войны враг отнимет у них что-либо или причинит им
какой-либо ущерб или если даже они будут просто взяты в плен, он их и их
имущество выкупит на собственные деньги. Некоторые граждане согласились на
это предложение, другие же отклонили его. В конце концов получилось, что
даже добровольно согласившиеся не были приняты. У населения осталось
впечатление, что все это было устроено папой не для вербовки солдат, а чтобы
ознакомиться с настроением граждан.
12-го названного месяца августа синьор Просперо Колонна восстал против
герцога Калабрии, у которого он находился на военной службе, и предался
вместе с своим замком Монтефортино папе и церковным войскам.
15 августа выступил синьор Роберто Малатеста из Римини с тридцатью тремя
отрядами вооруженных людей. К нему присоединилось много отрядов под
начальством синьоров. Были восемь отрядов конных стрелков, из которых пять
привел с собой синьор Роберто, а прочие три уже имелись в Риме у графа
Джироламо. К этим всадникам присоединилось еще более девяти тысяч пехотинцев
и множество пехотных стрелков, кроме того большое число людей, обслуживавших
орудия: три. больших бомбарды, бесчисленное количество пушек, много других
орудий и метательных машин, которыми был нагружен бесконечный обоз. Синьор
Роберто распустил два знамени, одно знамя венецианцев с изображением св.
Марка, другое с изображением дерева и инициалами своего имени, а также два
других, церковных, из которых одно с изображением ключей, другое с гербом
папы. Все это папа хотел, вместе со всеми своими кардиналами и
приближенными, видеть из окна папского дворца. И войска прошли мимо дворца.
Говорили, что они двинулись в поход на завоевание замка Марино. Они оставили
за собой церкви Латеранскую и Сайта Мариа Маджоре и другие места, где они
проживали, полные грязи и заразы, [67] так что из-за зловония туда редко кто
заходил. Вокруг всего города виноградники были опустошены, деревья
повырублены и расхищены; все кругом опустело, так что убытки были
неисчислимы. Таким образом войска выступили из города, сопровождаемые
ругательствами и проклятиями римлян.
22 августа, через неделю после праздника успения богородицы и выступления
солдат, в городе распространилась радостная весть, что герцог Калабрии со
всем своим войском потерпел поражение; сам же он ночью бежал в Террачину и
таким образом спасся. По сему случаю в Капитолии, во всех церквах Рима, в
замке Ангела и, наконец, во всем городе были устроены торжества. По этому же
поводу был прочитан по всему городу указ о том, чтобы все те, кто участвует
в праздничных играх, обычно происходивших в августе месяце, в успенье
богородицы, были готовы к празднику рождества богородицы, в сентябре месяце.
Так оно и было.
Каким образом погибло войско названного герцога, передают следующее: герцог
со своими войсками укрепился в Веллетри, в местности по имени Санто Пьетро в
Форма, обычно же называемой Башней поля мертвых, в местности, которая для
него действительно стала полем смерти. Эта местность имеет форму острова, и
только в двух местах имеется к ней доступ. Одно из этих мест, куда должны
были двинуться церковные войска, герцог укрепил множеством бомбард, пушек и
других метательных орудий, так что это место казалось неприступным. Затем
синьор Роберто и герцог Калабрии вели переговоры и определили день и час,
когда они начнут между собою борьбу. Так и случилось. В начале сражения,
названный герцог со своими янычарами 31 боролся с ожесточением
до тех пор, пока не заметил синьора Джакомо де Конти с несколькими тысячами
пехотинцев, о которых герцог ничего не знал. Эти пехотинцы ночью, тайком,
обошли поле сражения и приступили ко второму из двух доступных проходов к
месту битвы; тогда-то герцог впал в страх и начал искать выхода. Тотчас же
он, преследуемый своими врагами, устремился к наиболее укрепленному месту
боя, где находились бомбарды. И когда церковные войска решили вторгнуться
туда, то выстрелами бомбард и пушек они были уложены наземь; при этом,
говорят, пало бесчисленное количество из войска церкви. Затем канониры,
обслуживавшие названные бомбарды, уже не могли пользоваться ими, не могли
заряжать их и стрелять, так как сильнейший дождь, ливший беспрестанно, не
давал возможности зажигать порох. Поэтому они не в силах были защищать далее
названное место; церковные войска вторглись туда и на продолжительное время
между ними завязалась борьба. При этом пало множество людей с той и с другой
стороны, и много лошадей всадников названного герцога было заколото
пехотинцами синьора Роберто. [68]
Герцог впал в страх. Опасаясь как бы с ним не случилось чего-либо и боясь
оказаться запертым в данном месте пехотинцами синьора Джакомо де Конти, так
как возможность свободного выхода была потеряна, герцог решил некоторые из
своих отрядов тотчас же пустить в бой против церковных войск. Сам же с
небольшим отрядом он отступил и направился, как одни говорят, к Террачине,
по словам же других, в область Неттуно. Сражавшиеся под конец были взяты в
плен, многие ранены и не мало убито, как говорят, около двадцати родовитых и
влиятельных рыцарей и множество других. Сражение длилось от 17 до 23 часов,
после чего тотчас же синьор Роберто Малатеста, захватив знамена и артиллерию
неаполитанского короля, вместе с пленными направился в Веллетри. Пленных он
продержал довольно долгое время. Говорили также, что пехота церковного
войска была тогда силою в одиннадцать тысяч человек.
24 августа были посланы римским правителям ключи от крепости Марино с
условиями перемирия и с просьбой к римскому народу передать ключи и условия
мира папе, так как гарнизон названной крепости сдается на его милость. Таким
образом крепость Марино отошла во власть церкви.
30-го названного месяца вышеназванные рыцари Калабрии, взятые в плен, были,
в связанном виде, приведены в город к папе. Всего их было двести семнадцать,
важнейшие из них были заточены в замок Ангела, некоторые в Капитолий, а
прочие рассеяны по различным местам и крепостям церкви, где они и оставались
несколько дней.
Роберто же с войсками церкви отправился с вышеназванными бомбардами и
артиллерией к крепости Каве и пробыл там несколько дней. Затем названный
Роберто вернулся обратно в город, посетил папу и поселился у досточтимого
Стефано Нардини, миланского кардинала. Там он заболел и умер 8 сентября, на
пятнадцатый день после своей победы, как говорят, от лихорадки. Другие же
говорят, что он был отравлен. Папа оказал ему великие почести, похоронил его
в церкви св. Петра и поставил прекрасный мраморный памятник, который можно
там созерцать до сих пор.
По этому поводу рассказывают, что когда-то сиенцы при помощи известного
великого полководца были освобождены из-под ига флорентийцев. И вот сиенцы,
сознавая, как много они ему за это обязаны, ежедневно совещались, чем бы они
могли отблагодарить его, что было бы достойно его великих заслуг. Наконец
они пришли к выводу, что не в состоянии что-либо сделать, потому что если бы
даже они сделали его властелином города, то и этого было бы недостаточно. И
в то время как они находились в столь беспомощном состоянии, однажды на
народном собрании, происходившем ежедневно по сему случаю, поднялся один
гражданин и заявил, что он нашел награду, вполне достойную сего мужа, легко
[69] приемлемую и выполнимую для граждан. Когда восстановилось молчание, его
просили сказать, что это за награда, и он дал ответ: «Убьем его, затем
провозгласим святым и вечным покровителем нашего города». Так оно и
случилось в действительности.
Многие говорили, чему, однако, я вполне верить не могу, что папа Сикст в
данном случае подражал сиенцам и последовал их совету, так как смерть
Роберто наступила вскоре же после его победы и папа при его погребении
оказал ему великие почести.
Вскоре был заключен мир, и Колонна снова был в милости. Между прочим было
решено, что занятые с той и другой стороны области возвращаются обратно и
заключенные кардиналы освобождаются, так что область Террачина с ее замком
передается опять во владение церкви, а Марино и другие крепости должны быть
переданы во владение Колонна. Кардиналы, сидевшие под арестом, конечно, не
были освобождены папой. Непосредственно после заключения мира, 27 декабря,
после обмена пленными, герцог Калабрии прибыл в Рим и пробыл несколько дней
во дворце папы. Затем, 30 декабря, он вместе с Вирджинио и другими Орсини,
сопровождаемый благословениями папы, отбыл из Рима и направился в Феррару.
Итак как между папой и королем заключен был союз, то началась совместная
.борьба против венецианцев. После этого ничего значительного до 27 мая 1483
г. не произошло. Неоднократно святейшая коллегия, а также весь римский народ
просили папу, чтобы он проявил милость и освободил названных кардиналов
из-под заключения. Хотя папа сам несколько раз обещал это сделать и уверял,
что оба ничего преступного не совершили и он поэтому охотно отпустит их,
однако своего обещания он не приводил в исполнение. Наконец 27 мая 1483 г.
заключенный вместе с кардиналами синьор Мариано Савелли воспользовался
удобным случаем, бежал из замка Ангела и отправился в свой замок в
Рокка-Приоре. Полный гнева по, сему случаю, папа приказал держать названных
кардиналов в заключении в еще более трудных условиях. Наконец 15 ноября 1483
г., в субботу, оба названных кардинала, Джованни Колонна и Джованни Баттиста
Савелли, были освобождены из заключения. В тот же день были назначены новые
пять кардиналов, среди них синьор Джакомо, епископ Пармский, которого обычно
называли кардиналом Пармским, юноша едва двадцати лет, притом очень
красивый. Как передают, незадолго перед тем он был мальчиком в услужении у
графа Джироламо Риарйо, затем камердинером у кардинала Санто Витале (из
семьи делла Ровере), а после того слугою в спальне коменданта замка Ангела.
Там его однажды увидел папа Сикст; тотчас привлек к себе, осыпал его многими
пышными дарами и под конец возвел его в звание кардинала; как говорят,
против воли других кардиналов. Он — [70] молодой человек с хорошими
дарованиями и красивый, что каждый может видеть; образования же не имеет
никакого.
Все эти кардиналы были назначены непосредственно по возвращении графа
Джироламо, отбывшего со своим войском из города 27 мая и вернувшегося в
ноябре месяце. Всеобщее мнение было таково: названные кардиналы были
назначены за крупные взносы и большие деньги. И это правдоподобно.
Примечания:
31. В сражении при Отранто герцогом Калабрии были взяты у турок в плен
янычары.
К оглавлению
Здесь читайте:
История папства (хронологическая
таблица)
Папы римские в |
I-IV |
V-IX |
X-XIV |
XV-XIX |
XIX-XXI | века (биографический указатель). |
