Николай Грахов
ВСТУПЛЕНИЕ В ОСЕНЬ
* * *
Видно, возраст пришел, —
потянуло к земле,
и с судьбою, должно, все в порядке, —
здесь, у дома родного,
в увядшей листве
вновь копаю под овощи грядки.
Здесь копал их отец,
здесь копала их мать,
голосам их и ныне я внемлю, —
значит, время пришло:
надо вновь поднимать
дорогую, родимую землю.
И упорно лопата врезается в грунт,
и в округе спокойно и тихо —
помнит эта земля
каждый гром, каждый фунт
прошлых дней прокатившего лиха.
Жаль, что дом обветшал.
Вот и крыша течет, —
ну, да ладно, — подправим, наладим…
Лишь бы нашей земле
враг не выставил счет…
Впрочем, было…
Случится — отвадим.
СТАРЫЙ ПОЭТ
1.
Поэт все чистит печень
настоями травы:
в поэзии — он вечен,
а в жизни, тут — увы.
Стихов его орава
затмила прочих бред,
пришла красотка слава,
а счастья — нет как нет.
И пил он, и гулял он,
пока хватало сил,
крутил с красоткой слалом,
и печень посадил.
Теперь все чистит печень,
и, глядя на закат,
скорбит, что был беспечен,
что сам же виноват.
Что счастия, как видно,
уже не ожидать.
Обидно, горько, стыдно
и надо доживать.
И для чего вся эта
пустая кутерьма:
и звание поэта,
и умных слов игра?
И как закат чудесен, —
весь из червленых жил…
И жаль, что мало песен
хороших он сложил…
2.
Почему-то на исходе лета,
в окруженье пыльных тополей,
ожиданье счастья у поэта
с каждым днем становится сильней.
Лето жизни с шумом прокатилось,
и всего чуток в запасе дней,
ну а счастья так и не случилось,
впрочем, как у множества людей.
И закат в окне — напоминанье:
нет уже для драки кулаков,
сани для зимы готовь заранее,
чтобы пробиваться средь снегов.
Вот она, архитектура жизни,
этих мимо мчащихся минут:
родился, пожил — готовься к тризне,
где тебя родные помянут.
А успехов выдуманных чудо,
тех, что в жизни отхватить сумел,
это только отголосок гуда
где-то, кем-то завершенных дел…
ФОТОГРАФИЯ
Алле
По какому, не знаю, закону,
прошагав много разных дорог,
я портрет твой хранил как икону,
и у самого сердца берег.
Этот фотопортрет немудрящий,
в нем лица удивленный овал…
Но о светлом и настоящем
он в дороге мне напоминал.
Не настигли запои и зона,
и судьбы не оборвана нить…
Может, впрямь, не портрет, а икона,
раз помог мне себя сохранить?..
ТВОРЧЕСТВО
«…пока не требует поэта
к священной жертве Аполлон…»
А. С. Пушкин
Нас всех гекзаметры трепали,
и мы живали в небесах:
чужие беды проживали
в чужих, но строгих словесах.
И, скудно веруя, но веря,
все продолжаем этот путь
и плачем о былых потерях,
нас не коснувшихся ничуть.
Приговоренные, мы снова
все рвемся в это торжество,
где сплавить мир в единство слова
нас призывает божество...
* * *
Казалось, жить буду вечно,
все на земле — мое!..
Но бытие — конечно.
Физическое бытие.
И, озирая залы
физического бытия,
вдруг понимаю: мало
этого для меня.
Значит, пора над миром,
жизни покинув пир,
вновь и нагим, и сирым,
как и явившись в мир.
Там, в разговоре с Высшим,
Высшим, который — Бог,
спросит меня Он:
— Слышишь?
Сделал ли все, что смог?..
В этом ли мудрость Бога
или каприз Его:
выдано всем и много,
спрошено — с одного?
Впрочем, ответит каждый,
как бы мошной не тряс,
встретившись с Ним однажды
в свой сокровенный час…
Что я отвечу?
— Боже!
Мир наш — безумный квест.
Сын Твой, случилось, тоже
здесь проносил Свой крест.
В черном свете и в белом
создал Ты наш мирок…
Все ли Ты, Боже, сделал?
Все ли Ты, Боже, смог?..
Тягостное молчание…
Ангелы, облака…
Бог сказал на прощание:
— Ладно. Живи пока…
* * *
Занимаюсь домашним трудом —
это тоже, случается, нужно:
очищаю от мусора дом,
от всего, что в нем плохо и чуждо.
От всего, что в него нанесла
дней распутица и непогода:
рваный плащ да обломок весла —
след от пришлого в прошлом народа…
Вот прибрать бы прошедшие дни,
как очистить котлы от нагара —
может, что сохранила внутри,
дней минувших ветшалая тара?
Может, все-таки жизнь пронеслась
не совсем до конца пустозряшно?
Ведь, случались и счастье, и страсть,
и порою бывало не страшно…
Как очистить ее от того,
что в нее проросло и осталось?
Ведь умение и ремесло
в ней всего лишь ничтожная малость.
Что нажито гульбой?
Что трудом?
Что здесь ценность?
Что — мусор и только?..
Прибираю от мусора дом.
Сердцу горько.
Пустынно и горько…
ВСТУПЛЕНИЕ В ОСЕНЬ
Жить с этим отсветом неброским
от увядающей ботвы,
с горчащим дымом папиросным,
в осеннем шорохе листвы,
где размышленьем и покоем
уже объят осенний лес,
предвидя бытие нагое
под хмурой проседью небес.
И след дымка над темным полем,
зола и пепел по ботве —
как бы разор после застолья
и лету пышному ответ,
когда печаль и мир покоя,
и утра зябкий холодок,
нашепчут путнику такое,
что замирает мысли ток…
И остается лишь слеженье —
как лес рыжеет напоказ,
как тронутой золы движенье
коснется погрустневших глаз…
* * *
Вот и осень пришла, и пора отдышаться, присев
на пеньке перед пашней и холодом ждущей зимы,
чтоб опять продолжать свой почти безнадежный посев
зерен веры земной из бездонной и вечной сумы.
И взойдут ли озимые, да и случится ль весна?
И дадут ли плоды эти зерна когда-нибудь в мире? Бог весть…
Но зачем же вы были, холодные годы без сна?
Но зачем же живем со своими печалями здесь?..
В мир, сошедший с ума в жадных поисках денег чужих,
в грубых происках плоти, не видящий светлых дорог,
в мир, погрязший средь выкриков, взрывов и ран ножевых,
где заснувший, уставший и мира не видящий Бог —
не поверить осмелюсь!..
И надобно силы копить,
чтоб опять продолжать золотую работу свою,
чтобы люди смогли в ожиданье грядущего жить,
чтобы свет занялся…
Верил. Верю. На этом стою.
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
