|
|
Владимир Буравцов
Уфимские окраины
В разное время рядом с Уфой возникло до 20 слобод: Малая и Большая
Репные, Труниловская, Архиерейская, Северная, Восточная... Именно за счёт их
и рос город. Но некоторые из слобод так и оставались как бы на отшибе, жизнь
в них сильно отличалась от городской.
В.И. Даль считал, что слово «слобода» произошло от «слободный», то есть
свободный. Один из словарей так определяет понятие «слобода»: «Пригородное
селение свободных людей, а также большое село, где было более одного храма,
торг или ярмарка, волостное правление. Слободами также назывались села, где
крестьяне не занимались земледелием по плохому качеству или крайнему
недостатку земли, а зарабатывали на жизнь ремеслами, торговлей и т.п.
Слобожане лишь юридически числились в крестьянстве, тяготея по образу жизни
и психологии к мещанству. В бытовом плане от чисто земледельческих деревень
слободы отличались невысокой нравственностью населения, пьянством,
презрением к крестьянскому труду и крестьянам». Впрочем, не все слободы
подпадали под это определение. Например, Северная слобода была населена
исключительно железнодорожными рабочими, не имевшими к крестьянству никакого
отношения. Впрочем, кончался XIX век, и страна менялась.
АРХИЕРЕЙКА
Согласно плану города Уфы, выполненному А.Г. Балуевым по заказу Уфимской
городской полиции для приложения к «Справочной книге г. Уфы за 1908 год»,
Архиерейская слобода располагалась между Телеграфной (Цюрупы) и Гоголевской
улицами с востока на запад и от набережной реки Белой до дома архиерея с юга
на север.
Свое название эта приречная слобода получила от самого большого здания
здешней округи — архиерейского дома. Жители, чтобы не говорить о своей
приречной слободе: «недалеко от дома архиерея» или «в овраге ниже
архиерейского дома», коротко называли свое место обитания — «Архиерейка».
Название укоренилось и сохранилось до настоящего времени.
Дома в беспорядке лепились по всему склону горы и были расположены близко
друг от друга. Несмотря на то, что часто приходилось карабкаться по грязной
узкой дорожке между домами, особенно в весеннюю и осеннюю распутицы,
близость от центра города привела к заселению этого не очень удобного для
строительства места. Под боком и река Белая — кормилица. Кроме того, из-за
того, что суда, которые не могли быть приняты на Софроновской пристани,
отправлялись для стоянки под Архиерейскую слободу, ибо здесь было очень
удобное для этого место.
В 1827 году деревянный дом архиерея, стоявший на самом верху горы, был
сломан, а на его месте уже на следующий год построили каменный двухэтажный.
Проведенные летом 1897 года большие работы по его перестройке и ремонту
значительно улучшили внешний и внутренний вид здания. Н. Лермонтов и М.
Сахаутдинова в своей книге, посвященной архитектуре Уфы, писали об этом
здании следующее: «…красиво расположенное на крутом берегу Белой и
окруженное садом с круглой подъездной площадкой. С наружной стороны нижний
этаж украшен рустами, а верхний — простыми оконными наличниками». Солидно
выглядел и выложенный из плитняка каменный забор по периметру усадьбы. К
главному входу архиерейского дома от Воскресенской (Тукаева) улицы вела
тополиная аллея, недалеко от нее находились два фонтана. C террасы по всему
южному фасаду здания открывался великолепный вид на заречную часть города.
Внутри архиерейского дома располагалась Крестовая церковь, которая имела два
престола: в главном храме — во имя Святого Животворящего Духа и в приделе —
в честь Всех Святых. В 1877 году дом архиерея был расширен (5 тысяч рублей
на перестройку церкви выделил известный дворянин И.Ф. Базилевский), и в нем
устроили придел, который позднее упразднили. Вместо него по инициативе
епископа Уфимского и Мензелинского Иустина в 1897 году была «…сооружена на
склоне горы позади Архиерейского дома (в Дубниках) деревянная церковь в
честь Всех Святых, освященная 22 мая 1898 года».
Церковь поставили над обрывом недалеко от реки, рядом находилась дубовая
роща, вот потому у этой местности существовали и другие названия: «Дубки»,
«Дубнички». Из Крестовой церкви архиерейского дома сюда перенесли иконостас.
По своему внешнему виду и внутреннему убранству церковь Всех Святых, или,
как ее называло местное население, Всехсвятская, была небогатой, небольшой
приход составляли бедные жители Архиерейской слободы.
После 1919 года Крестовая церковь была закрыта, а в самом доме архиерея
стала располагаться детская больница. В июне 1933 года закрыли и
Всехсвятскую церковь, а помещение отдали под библиотеку. Позднее здание
стало разрушаться, его снесли, а на фундаменте построили частный дом.
В середине 1970-х во время строительства здания обкома КПСС (ныне Дом
Республики) архиерейский дом, консистория и свечной завод были снесены.
Исчезли и многие улицы. Но ещё несколько лет бывшая слобода жила прежней
жизнью: по весне, как и много лет назад, всё мужское население сбегалось к
Белой с баграми, чтобы ловить смытые большой водой «ничейные» брёвна,
горластые петухи поднимали людей по утрам, по крутым улочкам гуляли
нахальные козы, и чуть ли не в любое время суток на берегу сидели мальчишки
с особыми — «бакельными» удочками (для ловли бакли — так в Уфе во все
времена называли плотву).
Давно уж в Архиерейке нет дубов, весь склон как маскировочной сетью затянут
зарослями американского клёна, от старых времён до нынешних дней дожило лишь
красивое название одной из улиц — Местные Дубнячки.
ЗОЛОТУХА
У голых скал Старой Уфы под Усольской горой, там, где кончались Большая и
Малая Усольские улицы (нынешние Софьи Перовской и Сочинская) издавна
существовало урочище Золотуха. Это расположенное на низком берегу Белой
предместье города, застроенное «хижинами и серенькими домами» называлось
Золотухинской слободой. Насчитывалось в ней до 150 дворов. Весной во время
разлива, когда река поднималась и затопляла тропинки (дорог здесь никто и
никогда не строил), жители направлялись друг к другу, да и в город, на
лодках. Главной деятельностью здешних жителей, которая определяла их
жизненные устои, являлось то, что «…они высматривают и ловят по течению
Белой все уносимое этой рекой и могущее понадобиться им в хозяйстве».
Существует несколько версий по поводу названия этой местности. По одной из
них из-за того, что в этом районе очень много оврагов и провалов, поэтому
легко можно спрятать награбленное и самим есть где отсидеться, а имеющаяся
почти у каждого лодка позволяла оторваться от погони — все это якобы
способствовало местным разбойникам (золотое место). В общем, эта приречная
слобода считалась одним из самых криминогенных мест Уфы, поэтому и
соответствующее ему название.
По другой версии во время бунта башкирского старшины Акая в 1735 году Уфу
окружили, и никому из жителей нельзя было выезжать из города, а имевшийся у
населения скот некуда было выпускать со двора. Так что все, как нынче
говорят, проблемы решались в самой слободе, и не добавляющие чистоты коровьи
лепёшки оставались тут же. Для пояснения: в словаре В.И. Даля «золотуха»
связывается исключительно с болезнью, а слову «золотарь» придаётся, кроме
«позолотчик», и ещё одно значение — отходник, парашник. Кстати, именно в
Золотухе живало немало уфимских золотарей.
Кроме того, жители слободы говорили так: «Каждый хозяин запасет себе и
дровец и лес, да еще и в город продает, значит, деньги у него верные, а как
сошла Белая, у нас тогда на лугах травы пойдут — корм нашей скотине, и
кормится она у нас на лугах до поздней осени, а от скотины — все наше
довольство». Посеянные злаковые культуры позволяли быть всегда с хлебом.
Рыбы в реке в то время водилось много, да еще какой! Во время юбилейных
торжеств по случаю празднования 300-летия Уфы в 1886 году на обед подавали
бельскую белорыбицу, уфимскую стерлядь и т.д. Близость от города
обеспечивало удобную куплю-продажу товара. Вот почему и назвали это место
Золотухой — «золотым дном — прибыльным богатым источником дохода».
Существуют и другие объяснения названия этой некогда городской окраины,
сейчас это район улицы Пугачевской, по современным масштабам он находится
совсем недалеко от исторического центра Уфы. Правда, выделить дома, когда-то
относившиеся к Золотухе, теперь уже невозможно: слобода давно стала частью
города.
НИЖЕГОРОДКА
Местность, самовольно заселенную в 1802 году крестьянами графа Шереметева
(выходцами из Нижегородской губернии), назвали Нижегородской слободой, или
просто Нижегородкой. Название удачно подчеркивало ее расположение — на
низменном месте (нижний город), к западу от центра Уфы. К 1880-м годам здесь
поселилось много людей из Уфы, Уфимского и Бирского уездов. Долгое время
территория от улицы Никольской (Гафури) до Нижегородки оставалась
незастроенной. Александр Гуляев в «Иллюстрированной Уфе» (1914 год) писал:
«По внешнему виду своему Нижегородка напоминает большое зажиточное село,
постройки которого выглядят гораздо лучше бедных домиков Золотухи».
Нижегородская слобода — крупный промышленный район, где до революции
находилось семь кожевенных заводов — П. Колмацкого, А. Карноухова, П.
Кобякова, братьев Ягудиных и другие; 10 кирпичных заводов — П. Подашевского,
М Лаптева, товарищества «Надежда», И. Шашина. Здесь же работали лесопильный
завод М. и А. Медведевых, спичечная фабрика И. Дудорова. Михаил Нестеров
описывал катающихся на лошадях в праздничные дни: «…супруги Кобяковы —
староверы из пригородной Нижегородки; они там первые богачи. Там у них
мыловаренный завод, дом огромный, в два этажа, а при нем «моленка» (моленка
— домашняя церковь).
О том, что Нижегородка долгое время сохраняла свою автономию, можно судить
хотя бы по тому факту, что в статистическом отчете, опубликованном в книге
Н. Гурвича «город Уфа к трехсотлетнему его юбилею» (издание 1887 года)
отмечалось, что «Город заключает в себя 149 кварталов, а Нижегородка особо
18 кварталов, домов — 278, мечеть — 1». По третьей однодневной переписи Уфы,
состоявшейся 19 апреля 1886 года (первая проводилась в 1864, вторая — в 1879
году), в этой приречной слободке проживало: «…по вероисповеданиям:
православного — 832, раскольничьего — 434, римско-католического — 1,
магометанского — 424, еврейского — 6 (человек)».
Третья соборная мечеть, построенная в 1903 году, располагалась на улице
Воздвиженской (Лесопильной). Огромный её минарет был виден даже из Старой
Уфы. При мечети находилось медресе (сейчас библиотека). Мечеть закрыли в
1940 году, а здание переоборудовали под школу, сейчас здесь действует школа
высшего спортивного мастерства.
Иван Златоверховников, делая обзор Уфимской епархии, писал о
Крестовоздвиженской церкви в Нижегородской слободе: «Церковь эта деревянная,
однопрестольная: построена иждивением местного купца Т.П. Козлова и других
жертвователей; освящена Преосвященным Дионисием 22 августа 1893 года».
Приход храма был одним из самых больших в Уфе, в 1897 году он состоял из
1202 человек, в том числе 297 старообрядцев. Для борьбы с расколом в русской
церкви в октябре 1897 года в Нижегородскую слободу был направлен священник
уфимской Сергиевской церкви А. Америков, который провел с прихожанами пять
бесед о церкви, антихристах и перстосложении. Крестовоздвиженская церковь
оказалась одной из трех уфимских действующих непрерывно до настоящего
времени церквей (только в 1930-е годы она закрылась, вновь открылась в годы
Великой Отечественной войны).
С открытием в 1956-м постоянного моста через Белую на Оренбургской
переправе, и тем более моста в районе Софроновской пристани в начале 1970-х,
Нижегородка вновь оказалась в некотором роде в изоляции от города. Ведь до
того времени одним из главных въездов в Уфу была Вавиловская переправа,
соединявшая нынешнюю улицу Ахметова в Затоне и нижегородскую Трактовую.
Помимо Трактовой, и другие нижегородские улицы носили и носят не менее
красноречивые имена: Заливная, Бурлацкая, Кожевенная, Перевалочная,
Шерстомойная, ведь когда-то они отражали занятия жителей и природные
особенности данного места.
СЕВЕРНАЯ СЛОБОДА
По генеральному плану 1819 года петербургского архитектора В.И. Гесте
северная граница города до конца XIX века проходила по улице Богородской
(ныне Революционной), причем она была застроена лишь с одной стороны. Как
следует из карты 1897 года в створе Бекетовской (Мустая Карима) улицы стояла
церковь Иоанна Предтечи, а за ней находилось Иоанно-Предтеченское
(простонародное название «Ивановское») кладбище. Далее на север было
значительное незаселенное пространство до Солдатского озера, за которым
начинались дома Северной слободы. Основное население её составляли рабочие
железнодорожных мастерских, речники и некоторые зажиточные купцы.
Конец XIX века — начало XX века в истории Уфы характеризовались быстрым
ростом территории и числа жителей. Происходило это в основном к северу от
улицы Богородской в сторону железнодорожного вокзала. С прокладкой железной
дороги, построенной в 1887—1890 гг. и называвшейся сначала Самаро-Уфимской,
а затем Самаро-Златоустовской, началась застройка частными домами в сторону
улицы Богородской — от железнодорожного вокзала и пристани. Собственно,
началом Северной слободы можно назвать другую слободу — Софроновскую,
образовавшуюся вблизи Софроновской пристани.
В 1898 году Уфимской городской думой было принято решение о закрытии одного
из старейших в городе Ивановского кладбища (существовало с 1824 года), но
захоронения на нем производились до 1906 года. Место за кладбищем пустовало,
хотя на него появился первый претендент: в городскую думу поступило
ходатайство от Уфимского евангелическо-лютеранского церковного совета об
уступке ему для молитвенного дома места позади Иоанно-Предтеченского
кладбища взамен другого в этом же районе. Дума проголосовала против уступки.
После открытия в 1900 году сада на Случевской горе Попечительству о народной
трезвости для устройства народных гуляний в Северной слободе была отведена
бывшая Лагерная площадь (район Лагерной и Проломной улиц).
Владимир Даль в своем «Толковом словаре русского языка» дает такое
толкование: «Попеченье — забота, усердие, раченье и старанье о чем-либо». В
дореволюционной России попечительства руководили некоторыми учреждениями и
учебными заведениями. Наиболее известны уже упомянутое «Попечительство о
народной трезвости» (основано в 1894 году), «Попечительное о тюрьмах
общество» (1819 г.), «Попечительство императрицы Марии Александровны о
слепых» (1881 г.) и другие. Попечительство о народной трезвости основной
целью ставило пропаганду здорового образа жизни среди народных масс и
отвлечения их от пребывания в питейных заведениях путем организации народных
гуляний, проведения лекций для населения по различным темам, постановки
спектаклей, открытия чайных и других мероприятий. Для этого нужны были
большие площади, а их можно было иметь, создавая новые парки, открытые для
бесплатного посещения широкими слоями населения.
Еще в конце 1901 года при Губернском комитете попечительства был образован
особый отдел по устройству народных чтений под председательством протоиерея
И.И. Добрякова. Лекторам рекомендовалось знакомить слушателей с лучшими
произведениями русских писателей, воспитывать в них «беспредельную любовь и
преданность к Государю Императору» и доказывать «вред пьянства, как греха
губящего душу и как болезни губящей тело». Эти мероприятия, собиравшие до
300 слушателей, проводились на Верхне-Торговой площади и в народном доме
Северной слободы. Успешному проведению чтений способствовало постоянное
участие в них перед началом и во время перерывов оркестра военной музыки. В
аудитории Северной слободы эти сборы проводились с января по март, а «с 25
марта прекратились из-за отсутствия слушателей» (из «Отчета деятельности
Попечительства за 1902 год»).
Народный парк на Случевской горе вполне оправдал свое назначение, привлекая
к себе массу посетителей не только в праздничные, но и в будничные дни.
Организация нового парка относится к весне 1903 года, когда член Уездного
комитета попечительства, полицмейстер Уфы в 1903—1911 гг. Генрих Генрихович
Бухартовский, осматривая место отдыха горожан на месте прежнего военного
лагеря, признал более подходящим для него площадь между садом
Иоанно-Предтеченской церкви и Солдатским озером. Раньше на этом месте
добывали камень, так что местность оказалась сильно изрытой, и к тому же на
ней не было растущих деревьев.
Кроме того, вблизи от предполагаемого места гуляний начали возводить
различные постройки. Комитет попечительства эту площадь без больших
трудностей и с небольшими денежными затратами смог бы привести в
благопристойный вид, засадив ее быстрорастущими деревьями.
Уездный комитет, согласившись с предложением полицмейстера, вышел к
губернатору с представлением о внесении в городскую думу запроса
относительно описанной выше территории для разбивки парка. 11 ноября 1903
года на собрании Уфимской городской думы вопрос об этом стоял первым в
повестке дня. Этот день и считается днем рождения парка. Ввиду того, что
парк будет находиться внутри заселенных кварталов, Дума уполномочила
городскую управу отвести территорию с таким расчетом, чтобы «...столько,
сколько окажется нужным при измерении, но с соблюдением правильного
расположения кварталов».
Постройка деревянной ограды и другие плотницкие работы были начаты в апреле,
а в начале июля закончены. К этому времени уже были разбиты главные аллеи, а
также с места прежних гуляний перенесли музыкальную эстраду, вдоль всех
аллей установили скамейки.
При выяснении условий ответвления водопровода от главной линии в парк Дума
ввиду отсутствия материальных средств приняла решение о предоставлении
Уездному комитету права пользования водой озера.
16 сентября 1904 года по случаю начала высадки деревьев в парке состоялся
торжественный молебен, в котором приняли участие вице-губернатор Н.Е.
Богданович, председатель комиссии Г.Г. Бухартовский и другие ее члены, член
комитета М.Д. Попов, ее секретарь П.В. Герасимов и брандмейстер Н.А.
Маныгин. Все эти официальные лица деревья сажали собственноручно, и к
каждому такому дереву было решено прибить дощечку с указанием времени
посадки и фамилии лица посадившего.
В начале октября работу закончили, на центральные и боковые аллеи высадили
тополя, выписанные из Пензенского училища садоводства. Малые аллеи украсили
березы и липы, которые приобретались в Уфе от крестьян ближайших к городу
селений. После разбивки сквера оказалось, что в первоначальном проекте
существовал большой изъян: Солдатское озеро осталось в стороне от парка
примерно на 50 саженей. Разрыв между ними по плану города было предложено
застраивать домами.
Г.Г. Бухартовский настаивал на том, что необходимо расширить территорию
парка, соединив первоначально выделенное место с Солдатским озером. Ведь
озеро предполагалось использовать не только для хозяйственных нужд, а прежде
всего для устройства здесь «народных развлечений». Но вопреки интересам
города был получен отрицательный ответ: Дума решила сберечь свободную
площадь на случай возведения здесь общественных построек, предоставив
комитету право пользоваться водой озера для поливки насаждений сквера.
Просьба устроителей сада о вхождении Солдатского озера в состав парка
решилась только в советское время.
В 1907 году вплотную с парком со стороны Центральной улицы было выстроено
двухэтажное здание с пристроенной пожарной каланчой, которая сохранилась до
наших дней и украшает общий вид Советского района и является
достопримечательностью всего города.
В 1912 году сад был предоставлен Уфимскому обществу физического развития для
устройства игр в лаун-теннис и футбол.
1 мая 1918 года решением Уфимского Совета рабочих депутатов сад народной
трезвости переименовали в сад имени железнодорожного рабочего Ивана Якутова.
В 1950 году у вечного огня был установлен бюст Якутова работы уфимского
скульптора Нечаевой (сейчас бюст находится в другой части парка).
В 1897 году на склоне горы над вокзалом появилась Никольская церковь, а в
1902-м на улице Самарской (ныне Белякова) была заложена церковь
Симеоновская. Обе они строились при значительном материальном участии
жителей слободы. В связи с этим к бытовавшей прежде версии о высоком
революционном духе уфимских рабочих-железнодорожников необходимо относиться
крайне осторожно. По крайней мере, в разгар революции 1905 года значительная
часть их, как следует из документов и публикаций в прессе, склонялась к
монархизму.
Дома Северной слободы, стоящие на её главных улицах, однозначно
свидетельствовали о состоятельности жильцов. Подтверждением этого является
сделанный с каланчи фотоснимок А. Зираха. Да и сами улицы никак не походили
на улицы Архиерейки, например, или Солдатской слободы.
Почти все главные улицы Уфы получили продолжение в Северной слободе.
Лазаретная (позже Центральная, ныне Ленина) становилась здесь заметно шире,
хотя каменных домов на ней почти и не было, Телеграфная (Цюрупы) дошла едва
ли не до Софроновской пристани, Бекетовская (Мустая Карима) возобновлялась
как ни в чём ни бывало сразу за Солдатским озером. А улица Казачья дорога,
постепенно с ростом слободы ставшая продолжением Александровской (К.
Маркса), незадолго до революции стала дорогой, ведущей от вокзала в город:
крутой и почти непроезжий склон сильно срезали и выложили брусчаткой.
Украшением Северной слободы стал бульвар с липами, в подражание Петербургу
названный Уральским проспектом (ныне улица Г. Ибрагимова). Лишь на склонах
да совсем уж неудобных для строительства местах обосновались дома победнее.
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в
ФОРУМЕ ХРОНОСа
|
