|
О проекте
Проза
Поэзия
Очерк
Эссе
Беседы
Критика
Литературоведение
Naif
Редакция
Авторы
Галерея
Архив 2007 г.
РуЖи
|
Лирика
Фомичев В. Т. Лирика. – М., Московский Парнас, 2005. - 280 с.
МГЛА ДУШЕГУБСТВА
ВРАГИ РУСИ
Враги Руси на русском говорят,
Не русские, но русскими назвались,
Чтоб кончить нашу душу, кровный брат,
Спалить, сестра, к тебе любовь и жалость.
Для них мы «ваньки», «нюшки» иль «рабы» –
Не Ломоносовы, не Ярославны;
Творцы помойной якобы судьбы –
Без Куликовой, Бородинской славы.
Закон чертей – везде двойное дно:
Разврат – любовь, предательство – геройство.
И зелье с целью варится одной –
Дурманить нас. Дурить, скажу я просто.
Враги Руси на русском говорят
В Москве, и Вашингтоне, и Париже.
Всесветный сброд измазать дегтем рад,
О нас бесовски он вещает, пишет.
Как меды пьют, с трибун высоких лгут,
Что все – друзья, наш разум усыпляя.
Их съезды тайные пяти минут
Зато не могут обойтись без лая.
Где яркроцветный русский мир? Агу!
Не фокус ли? Века он был – и нету.
Мы сдали имя русское врагу,
Что, с глобуса содрав, пихает в Лету.
Х Х Х
«Не хотим кормить чужого дядю», -
Заголовком крикнуло село.
Сладко елось, пилось бюрократу,
Оттого что все там прахом шло.
«Не хотим кормить чужого дядю», -
Заголовок с полосы кричит.
В запустение стучатся дятлы,
И звериный у бурьяна вид.
«Не хотим кормить чужого дядю», -
Словно утром занялась заря…
Родина пускай живет как надо,
И газеты пусть не пишут зря.
Х Х Х
Памяти советских воинов,
павших в
Афганистане.
Как тяжело,
когда хоронят юных!
Ах, не вчера ли в школу он ходил,
Перебирал твои, гитара, струны,
Был весел,
Оживлен,
С друзьями мил.
И что ж?
Они несут его в могилу,
Все однокашники, иная молодежь.
Портрет того, кто рано нас покинул,
Невеста держит. Да, он был хорош!
Он не придет, как прежде, на свиданье,
Погиб –
О, Боже,! –
В восемнадцать лет.
Любая будь причина расставанья,
Ни у кого согласья с нею нет.
Любил он мать,
отца,
работу,
солнце,
Не жулик он, не мразь,
а крепь страны.
Не потому ль так сердце мое рвется –
Как с лучшим я прощаюсь из родни.
Смотрю, скорбя, на тихую окрестность,
На солнце, что как древней славы щит…
Безумство это, что любовь не спелась
И что бедою красный день кричит!
ОТКРЫТИЕ
ТАРАСА ШЕВЧЕНКО
О, Тараса Шевченко открытье:
Сладко жили с народом народ
До дурманящих иезуитов -
Ни резни, ни разорных невзгод.
Эта вечнозеленая мысль
В строфах,
в сноске к
огню «Гайдамаков»,
Где взметнулась смертельная драка,
Буквы кровью людской налились.
Да, во все времена поссевины,
Злобой, словно озоном, дыша,
В масках агнцев умильно-невинных
Доводили роды до ножа.
Как лжедмитрии, эти мессии,
Вурдалаков страшенных родня.
Льют дожди лицемерья косые,
Чтобы впиться в тебя и в меня.
По-ночному высасывать соки
Из доверчивых детски племен.
Ввысь поднялся украинский сокол,
Увидал глубь двуличия он.
Золотое Шевченко открытье
Кто утратит – погибель найдет…
Без дурманящих иезуитов
Сладко дружат с народом народ.
К СЕМИДЕСЯТИЛЕТИЮ
ОКТЯБРЯ
«В СССР лиц с высшим
образованием
на тысячу евреев в
девять раз больше,
чем среди русских, и в
двенадцать раз
больше, чем среди
украинцев…»
Из книги
«Сионизм – правда и вымыслы».
Шторм, и в иллюминатор
Шканец лезет, как негр…
Коль живут все как надо,
То вражды в мире – нет.
Русофоб не родится,
Сгинет антисемит,
Если каждый, как птица,
Да над грязью взлетит.
Все равно, что имуществом
Незаконно владеть
Воровать преимущества
И сегодня, и впредь.
Разве это понравится?..
В поле, цехе, у касс
Существует пусть равенство
И народов, и рас.
Х Х Х
Все други, все приятели
До черного лишь дня!
…………………………………
Ударит ли погодушка –
Кто будет защищать?
Алексей М е р з л я к о в. Из песни
«Среди долины ровныя».
«Все други, все приятели
До черного лишь дня!» –
В себе загадку спрятали
Слова и жгут меня.
Что день, что ночь –
все думаю,
Глубок ты, Мерзляков…
Я подлинною дружбою
Спасен от злых врагов.
В нее не верить без толку.
Но чей-то голос:
«Стой!
А мнимой дружбы песенку
Нам не поют порой?»
Терзаюсь я неистово
И взвешиваю все:
Что ложь, а что же искренность?
Качанье чаш весов.
Кто он –
в очках, таинственный?
Кто он –
чудной добряк?
В них вглядываюсь пристально
И не пойму никак.
Ах, жить бы по-хорошему!
А Мерзляков опять:
«Ударит ли погодушка -
Кто будет защищать ?»
1989 г.
ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЙ АКТ
В. М.Т.
Шло убийство, как буря-тайфун на Флориду, -
Я тогда тосковал, умирал на земле.
Мглой ночной
недалекой толпы фавориты
Состояли при зле.
Эта тьма душегубства блисательных, нежных,
Мне родных, вам родных, белоснежных душой
Разрывала, терзала, сминала безбрежно.
Боже мой! Боже мой!
Гнет судьбы, гнет сердец, что в страданьях изнылись,
Тяжесть бед и падений – крушенье твердынь,
Словно Этна взорвались, вкруг лавой разлились.
Я остался один.
«Все погибнем, как чистые души, кошмарно», -
Думал я. Дух лукавый, враг смертных силен.
В тверди солнце зияло, как жуткая рана,
Пред скончаньем времен.
Исчезали улыбки, цветы и боренья,
И любовь, и дороги, ребяческий смех.
И над лучшим твореньем природы глумленье
Накрывало нас всех.
4 сентября 2004 г.
Х Х Х
Бесчестье ни грусти, ни муки не знает,
И нету в нем сердца, и нету сознанья.
Оно одномерно, оно примитивно,
Как нота одна, как единая гривна.
Не светит, не греет и не очарует,
Угрюмо дыша и угрюмо воруя.
Бесчестие с мертвым, что каменным, взглядом
Ни миру, ни дальним, ни ближним не радо.
Я с детства враждую с бесчестьем-проказой,
А нынче взбешен – ведь оно непролазно.
Х Х Х
Пустыня родины моей,
Смоленская Сахара…
Что было в океане дней –
Нет пашни ни гектара.
Люпином смыло рожь, овес,
Гречиху, лен, пшеницу.
Средь стад и табунов я рос,
Они теперь – мокрицы.
Стучал валек, стучал топор,
Сердца хозяйств стучали.
С недавних людоедских пор
Безмолвье – как в начале.
Пустыня родины моей
Не в Африке, под Вязьмой.
Ближайшая соседка, в ней
Сама Москва завязла.
О, сила русская, как ты
Столицу защищала!
«Норд-Остов» жуткие кресты –
Вот чем в пустыне стала.
Х Х Х
Бесовское отродье –
Не русское раздолье –
Угрюмый вид.
Менялам, фарисеям,
Коль больно нам, - веселье,
Оно живит.
Лукавство бесовское,
Поддашься – сгубит вскоре,
Голодный зверь.
Твою иссушит душу,
Чтоб хорошо искушать.
Тебе реветь.
ПАМЯТЬ О 1993
– м
Х Х Х
Трус, кто сторицей не мстит.
Николай Некрасов.
Шайка дегенератов
Расстреляла закон.
Людоедам награды
Нацепил мрак времен –
Расстрелявшим закон.
Нелюбовью к России
Распалилось ворье.
Бреду лошади сивой
Не сдадимся живьем –
Нелюбови к России.
Не стираются смерти
И Советов, и душ.
Пусть во сне видят черти:
Кары мертвых грядут –
И Советов, и душ.
Х Х Х
Час бессмысленных фрицев
В деревушке моей,
Сжечь решивших людей,
Дикой музыкой снится
От безусой границы
До седых жизни дней.
Но и он по страданью
Отступил, смыт Москвой
В час ее воровской.
С исторической грязью,
С болью белого зданья
Час вконец нелюдской.
Кровь, рыданья, моленья –
Ухищренный указ.
Танков рев – это глас
Горя масс, сокрушенья
Прав,
и гадов вторженья
В то, что свято для нас.
В высшем смысле убийство…
Смотрим с ужасом на
Смерч ревущий огня,
Штурм надежды и смысла,
Смерть народного представительства,
Что свершает броня.
Мерзки пришлые твари,
Но иуды внутри
Хлеще тех упыри.
Строй, страну разорвали,
Чтобы сделать товаром…
До нюрнбергской поры.
Х Х Х
Октябрь, четвертый день , год пятьдесят седьмой.
Октябрь, четвертый день, год девяносто третий…
Открыли космос русские, ах Боже мой!
Из пушек бьем во власть, впервой за все столетья.
И Господа закон, и сумасшедший бред,
И ум, и антиисторическая заумь,
Безбрежная душа, пассивный элемент –
Толкутся в нас подобьем толп поспешных по вокзалам.
Клянусь своею честью, граждане, - да, да! –
Липутина* «новейший принцип разрушенья»
Не допущу – о, нет! – я в сердце никогда
«Для добрых целей» дьявола правленья!
------------------
* Герой романа Ф. Достоевского «Бесы»
Х Х Х
Вор, дурак и проститутка –
Фидий, Критий и Сапфо.
Это – время без рассудка,
Сумасшествие само.
Задыхается от злобы –
Бес вошел! – вертлявый Кремль.
Рождены на свет сугробы,
Где хранила сны постель.
Наш «Спаситель» – враг смертельный
И неведомый, подлец.
Маять горе захотели,
Если в крепость он пролез?
Горько думать: взяли в руки
Власть
посланцы
темных сил.
От мошенника до суки –
Все светила из светил.
Эпиграммы
МАМКИН МОИСЕЙ
Мой знакомый Миша _
Мамкин Моисей.
«Под чужою крышей, -
Бухнул, - веселей».
Шизик иль злодей?
НЕЛЫСЫЙ ЛЕНИН
Березу встретив на поляне,
Я придержал стопу:
Нелысый Ленин-Бланк-Ульянов
Картавил на суку.
Х Х Х
Полный фофан, но ведь учит народ,
Думая, тот – крепкоспящий.
Мать тебя за ногу, людоурод,
Правда искомая наоборот,
Скот в телеящике, брешущий ящур!
Лгун и злодей, взялся б лучше за труд,
Как за штурвалы берутся пилоты.
Сказкой под ними просторы плывут,
Облачный обочь сияет салют,
Жить во весь дух изумленным охота.
Вздернуть бы всех, сколько вас ни на есть,
Всех обезумевших, междоусобных.
Информоружие – вот он, ваш свет,
Кровопролитие – вот ваша честь,
А человек ваш – утроба.
Х Х Х
Не хватает мужественных граждан,
В Послерусье дяди – слизняки.
Ловкостью испытанной продажных
Стали воля, сила и мозги.
Родину сгубили – не отмщают,
Сверхбесчестье прет из берегов.
Вспомните, как хамам отвечала
Армия Великая отцов!
Словно вечный сон, как не Отчизна –
Кладбище огромное окрест.
Семитический вопрос лбезный
Лишь один и жив – один как перст.
Гражданину и велеть, и драться,
Что любить покойнику, невмочь.
Он все время в ожиданьи «Братства»,
Воду в ступе все горазд толочь.
Не хватает храбрых, русских духом,
Подлость на полях крушившем битв.
Боевой тревоги, рвущей слух мой,
Риска жизнью, что красу родит.
Х Х Х
В сумасшедшем ящике ТВ,
Полностью безмозглом существе,
Девки непотребные
О размерах половых поют,
Наблюдательный устроив пункт:
Зрят нагих
болезные.
Ящик – чокнутый сераль;
Петушатник, где пидарь –
Благородный юноша.
И Гоммора, и Содом –
Образец любви притом,
Верх всего разумного.
В сумасшедшем ящике ТВ,
Полностью безумном существе,
Зренгья нет духовного.
Слыхом не слыхать про бабий рев
В дни войны, сожравшей мужиков, -
Ничего народного.
Х Х Х
Жили худо, стали – мерзко,
Мысль в тисках, закон – патрон.
Вольный каменщик стамеской
Выдолбил красу времен.
Ищут правду божью в смуте,
День суда как злоба дня.
Сброд, содом, развал по сути –
Клану солнце и луна.
Телеящик скалит зубы,
Он же – золотой телец.
Оболванивает грубо
Нищий, злой и глупый плебс…
Просят волосы любимой
Поцелуя, притомясь.
Молодой наполнись силой
В дни войны, как раньше, князь!
Почему устали очи?
Теркин, шутки где и смех?
Не ходи тем нее ночи,
Пред Ордой унынье – грех.
Х Х Х
Мое поколение, детство которого
опалено войной, не изучало в школе
произведений С. Есенина, Ф. Достоевского,
«Историю Государства Российского»
Н. Карамзина. Они были запрещены.
Рвал мое поколенье фугас
В Минске, Вязьме, избушках селений.
Да еще вырастали без вас,
Карамзмин,
Достоевский,
Есенин.
Понимаю: фашисты, война…
Почему же – ведь мы победили! –
Не давали нам знанья сполна,
Не открыли великих фамилий?
О пигмеях –
тома и томас,
О столпах –
ни словечкав, ни срочки.
Не сошла ли эпоха с ума,
Если помнить о лучших не хочет?
Коль «Историю» Карамзина
Ты собой заменить рад стараться,
Разве, литгенерал, не видна
В этом суть твоя неандертальца?
Путь земной поколенья тернист.
Донесем и до будущих далей:
Обокрал наше детство фашимст,
А потом и свои обокрали.
Но нетленна культура моя.
Боевое ее охраненье,
Как Алеша,
Добрыня,
Илья, -
Карамзин,
Достоевский,
Есенин.
НЕ ПРОСЛЫВИ
ГЛУПЦОМ
Ноль целых, ноль десятых
В нем смысла и души.
Он к крикунам завзятым
Всю жизнь принадлежит.
Зачем вступил с таким вот
В совсем порожний спор? –
Ты разумом покинут,
Слепой с недавних пор?
Что он во всем невежда
Не понял разве ты?
Всегда, сейчас и прежде,
Он – образ пустоты.
В суждениях нелеп он,
Родитель чепухи.
Коптит родное небо
За наши, знать, грехи.
На пошлые вопросы,
Что накопились в нем,
Не отвечай серьезно –
Не прослыви глупцом.
Х Х Х
Не принимай его игру,
Она – трясина.
В нее ступив, погибнешь, друг,
Борясь бессильно.
Не зря слова его пусты,
Душа простая.
Он хочет, чтоб завелся ты,
Абсурд глотая.
Грешно, неумно в горячах
Себя повел бы.
Зачах в бессмысленных речах,
Что площе воблы.
Чтоб ты взболтал в себе всю муть,
Как речка в бурю.
И к радости не мог прильнуть,
Шел, брови хмуря.
Зло мировое сокрушить
Ты собирался?
Явилось вот – где меч и щит,
Где шлем с забралом?
ВАЛЯЙ, ЕВТУШЕНКО…
А когда я читаю газетку «Пульс Тушина»,
крысой горло
свободе опять перекушено.
Е. Евтушенко.
Спасибо, любезно-болезный, за мерзость,
За ненависть-«крысу» – творенье твое.
Навязанный стиль пусть исполнит свое!
Тебя, старика, драть за чуб бесполезно,
Нет чуба – повыдрали жены его.
Всю жизнь ты брехал, словно пес, своевольно,
Кавказца в Кремле то хваля, то хуля,
То Ленина славил – что, страсть холуя?
Вот выфукнул, «Пульсом» моим недовольный,
Его в несвободе народной виня.
Валяй, Евтушенко, вали на меня!
Вздымал партбилет, комиссаров и Братскую,
Свергаешь не их ли сегодня, игрок?
Нет боли за то, что собрат – без порток,
Как боли вчера за вчерашнее гадство.
Зовешь на «ПТ» одуренье огня.
Валяй, Евтушенко, вали на меня!
Но, мать свою вспомнив, да разве же спрячешь
Подлянки зверья за ладошкой «ПТ»?
Фашисты льют кровь неповинных детей,
Сплавляют по экспорту дочек и дачи,
Арабов сметают потоком огня.
Валяй, Евтушенко, вали на меня!
«Пульс Тушина» – каша последняя скушана,
«Пульс Тушина» – дурь и цинизм русака,
«Пульс Тушина» – «Памяти» злая рука,
«Пульс Тушина» – выжжены воды и суша,
«Пульс Тушина» – братьев собачья грызня.
Гангнус-Евтушенко, вали на меня!
Октябрь 1991 г.
КУЛЬТУРООБРАЗНЫЕ
ПРОКУРОРЫ
Сфабрикованное дело о газете «Пульс Тушина»
по ст. 74 «Нарушение национального и расового
равноправия» не было сдано в архив даже спустя три года после выхода ее
последнего номера и восемнадцати отказных материалов из-за отсутствия
состава преступления. Так понравилось прокурорам «пятой колонны» наше
малоформатное издание, выходившее раз в месяц небольшими тиражами.
Какая преданность культуре
В неслыханной прокуратуре!
До банд ли? В сладость «Пульс» читают –
Пылая, отрешась, мечтая.
Не месяцы – года проходят,
Пьянящие любовью годы.
Газетка – свет во мраке будней…
Не знал, что милым другом буду,
Певец-редактор, столь могучим.
Мое стило Вышинских учит!
Сподобился я наконец-то:
В судьбе со властными соседство.
Не зря лелеял мысль – строкою
Жечь души, русской добротою.
Кругом грабеж, насилье, смерти.
Они ж, забыв про все на свете,
Аж днем с огнем «ПТ» читают…
О, нет! Не то… Их цель крутая –
Перо упрятать за решетку,
Жестокость выродкам в охотку…
Какая преданность культуре
В неслыханной прокуратуре!
СОНЕТЫ НА ЗЛОБУ ДНЯ
1
Все предали мы, русские мужчины:
И вольность, и святыни, и семью.
Давно позор земли, ее кручина,
Живые трупы в дедовском краю.
У двери гроба славная Отчизна;
Рабами став, забыли честь свою.
Невинных жертв сегодняшних причина,
Сдались на милость грязному ворью.
Враг одолел. Вокруг разбой глубокий.
Ужель ничтожны так славян потомки,
Чтоб дерзким душегубам не воздать?
Настолько срам стал нашей страшной тенью,
Осталось в бой вступить и умирать –
Как штафникам, смыть кровью прегрешенья.
2
О, как наследники нас проклянут жестоко
За крах Отечества, чужую власть!
За то, что мы погибели истоки,
Потерь несчетных, смели так упасть.
Смирны, покорны, низменны, убоги,
Привычные права втоптали в грязь.
Фашизм-свирепость, словно птиц в осоке,
Тальковых бьет в упор, легко таясь.
Обольщены. О Боже, кем? Уродцем,
Льстетцом искусным, торгашом-дельцом.
Мы – дети малые, что отдали свой дом?
Плохие граждане, за Русь бороться
Не можем, находясь в привычном сне.
К потомкам в мерзкой явимся красе.
ПУШКИН НА ЗАСТАВЕ
Мой Фонвизин, гигант смехосцены,
Гомерическим хохотом грянь!
На сокровище наше бесценное –
На язык прет несметная дрянь,
Но стоит на заставе кудрявый
Богатырь без поножей и лат:
В кренделя завиваясь бесславно,
Вверх тормашками черти летят.
Х Х Х
Гвалт стоит: чистота, мол, зазорна,
Сексуальное – во! – меньшинство.
Те мутнеют глазные озера,
Где уже не живет божество.
Только я не покорный, не сонный,
С молодою, как утро, душой.
Весь обман ваш рекламно-позорный
Не восторг мой, а вечно чужой.
Х Х Х
Чтоб пали мы бесславно,
Совсем сошли на нет,
Полней нальют стаканы –
Кути, презренный смерд!
Вздор мелют нечестивцы,
Смеется сатана…
Пусть Храм тебе приснится,
И солнце, и луна.
Мой друг, приветным словом
День Родины встречай,
Чтоб выплыл из былого
Град Китеж – русский рай.
Х Х Х
Как лихо пляшут перья,
Поют о проститутках!
Итз журналистских прерий
Отчизна смотрит жутко.
Всех, от незнанья диких,
Стремит, как пчел на мед,
И к наркоманским тикам,
И в воровской омет.
Газет, журналов Кама
Несет, разлившись, мусор:
Творца дебильной гаммы,
Купца от нашей музы.
А где же легионы
Прекрасных и простых?
Где пушки заряжены,
Богатыри при них?
Где сахарные дети,
Чья сладость на устах?
Строители планеты,
Ума до звезд размах?
Не видят журналисты,
Как ярко разлита
В здоровых честных лицах
Повсюду красота.
Х Х Х
Нерусским духом пахнет,
Какой такой народ здесь?
Злодейство сделать, пакость
Не дико их природе.
Чудовищен и страшен,
С гадючьими глазами
В детей стреляет маршал,
И в бабушку, и в маму.
Копить деньгу – вся гордость,
Платить за шлюху – пылкость.
Косить же, строить город –
Для них «работа пыльная».
Нелепо бестолковы,
В открытую похабны.
Я вдрызг разочарован,
Смотря на эти хари.
Х Х Х
Пророче лгущий. Все вверх дном.
Болит в груди. Теряем силы.
Где правда свыше? Где наш дом?
В какой стране отцов могилы?
Сквозь слезы смотрим тяжело
На дружный хохот нечестивых.
Славянство, ты в тупик зашло,
Разлад ужасный допустило.
Ты скот, лишенный речи днесь,
Греховной думой ум затмило.
Потерян рай, достаток, честь.
Терпение – твоя могила.
ПАЛЕСТИНЦЫ
ПЯТНАДЦАТИ
СТРАН
Палестинц пятнадцати стран,
Где, хотя велика, всюду – солнышко,
Русь под Богом жила хлебосольная,
Дух блистал.
Палестинцы пятнадцати стран –
Русаки в дьявольской эСеНГении,
Свят-Земле до Брнштейна и Ленина,
Экий срам!
Палестинцы пятнадцати стран,
Что ж распад, и террор, и бесправие
Допустили, верней, бесоправие?
Жуть и страх.
Палестинцы пятнадцати стран,
Край отцов можно ль видеть Бутырками ,
Можно ль Русь позабыть богатырскую,
Брат, сестра?
Х Х Х
Олигофрены ходят косяками
И лижутся телятами в метро.
Какие перестройщикам бальзамы,
Живящие их мерзкое нутро!
Враги людей и Бога тенью смерти
Навстречу сатане влекут наш род,
Слимонив государственность столетий –
На древе жизни радовавший плод.
Светло в Олигофрено-Олигархии
Глупцам подземки и вершин Кремля,
Где жерди, закрывая клан оградою,
Да в венские глядятся зеркала.
Х Х Х
Пучеглазые совы ТВ-передач,
«Огоньковско»-нью-йоркские псы перестройки –
Это запустошенье и мертвенный плач,
Бедствий дождь обложной над родимой сторонкой.
Кобылятиной пахнет от клиповских шлюх,
Что ярят вороных жеребцов африканских.
И стоят изваяния нищих старух
Пред бесстыжими рожами в янковских касках.
Х Х Х
Над людьми потешаются бесы,
Все изгадив, пускаются в пляс.
Разрушение градов и весей,
Безысходность, блужданья, болезни –
Им лишь хохот, хохочут трясясь.
Трупы женщин, детей – смех лукавым,
И разбой, и грабеж, и порок,
И циничных, и лгущих оравы,
Смердяковщина, лютые нравы –
Весь взлелеянный чертополох.
ЦЕНОЮ ЖИЗНИ
Сводя с ума, встает сама
Косая рядом,
Коль крикнешь: «Русским не сума –
Достаток, радость!»
В нас на иуд, «Руси –капут!»
Страсть не скупая.
Ценою жизни правый путь
Мы покупаем.
НЕОЖИДАННЫЙ УЧИТЕЛЬ
Туп, как пробка, но с важностью Будды
Песталлоци поет наглолицый,
Что люблю свою землю беспутно,
Псиной злится.
Чувство предков, мол, патриархальность,
Нас растит не соха, а компьютер.
Что же смотришься не эпохально,
Древний будто?
Дичь несет и несет –
вянут уши.
Бесом, бесом вокруг недоумок:
«Пей по-риски,
По-лондонски кушай,
Спи, как Трумэн».
Знаешь, милый, катись-ка подальше
По дороге покамест не тряской,
Как поется у детушек наших:
«Колбаской по Малой Спасской!»
Х Х Х
Это – ошибки? Нет, преступленья!..
Лозунг высокий – бандитский прием.
Не помощь отсталым – нас ограбленье,
Строиотельство счастья – русского слом.
За «шовинизмом» – лишение воли
Да ненаказуемый геноцид.
Раскулачивая, гены мололи,
Расказачивая, мололи быт.
Экспроприации – колонизация,
Единство идей – вышибанье мозгов.
Энтузиазмом эксплуатацию
Вор величал Нахамкес-Стеклов.
Правозащитниками мафиози,
Цинично дурача, вновь рушат редут.
Преступников пряча, какой-то «коррозией»
Уничтоженье народа зовут.
БАЛЛАДА
О РЕЗОЛЮЦИИ БЮРОКРАТА
«Из собственной любви, - сказал народ, -
Певца Украйны отольем фигуру».
Явился рубль передовой, и вот
Сбежались средства, чтоб растить культуру».
Виват! Виват! На что десятки лет
Силенок у казны недоставало,
Людской немедля изыскал совет.
И ждали одобрения: «С началом!»
Однако кто-то смотрит свысока
На чувства мира, с ними не считаясь.
«Повременить» – вельможная рука
На чаяниях тысяч расписалась.
«Повременить» – и значит, дело: «Стоп!»
«Повременить» – наглей не встретишь слова.
«Повременить» – лишь бюрократ и столп.
«Повременить» – ничто вы, массы, снова.
Не Древнего Египта – наш ведь чин.
Что ж, как и тот, далек от перестройки
И от «демократических» причин
Такой рабовладельчески жестокий?
1989
НОВЫЕ
РУССКИЕ
«АРИСТОКРАТЫ»
Какому-то шкурнику, жизни ошметку
Тепличная ласка в Октябрьской стране.
И он сатанеет в презренье к пилотке,
К рабоче-крестьянским мозолям – вдвойне.
Элитная моль расплодилась-разъелась,
На роль претендует дворянских родов.
«Толстые», «Волконские» – лгущая серость,
И каждый «стать всем», лишь воруя, готов.
Фамилию свистнул – и род его яркий,
А в нации – гляньте! – он кровный вам брат.
Что терпишь, Держава, презренные прятки?
Что жулик – не труженик весел и рад?..
Отцы терроризма, их дети, их внуки –
Змеиный невиданный жуткий клубок.
С ним рядом от страха застыла наука,
И голос естественной жизни умолк.
На этом взрастают гигантопигмеи,
Болотная кочка – гора Арарат.
На избранность хамское право имеет
Новейшего времени «аристократ».
1989
РУССКИЙ – НЕРУССКИМ
Братья, братья, как возможен, как цвете он,
Русский гнет?..
Распустил по бревнам кто-то прочно сшитый
В прошлом плот.
Вы ослепли? В эпицентре катастрофы
«Старший брат».
Больше вашего подорвано здоровье,
Дням не рад.
Братья, братья, кашей гадостной хотят нас
Обкормить.
Связь державную порвать собрались тати,
Словно нить.
1989
Х Х Х
Вот она, буря,
Вот она, адская,
С властью безмерной,
Страстью извечною.
Загрохотало.
Изба деревянная
Вдруг развалилась,
Бревна рассыпались.
Юные, стройте
Зданья надежные!
С бурею справьтесь,
Друзья, ненавистною.
Х Х Х
Обольщаться?..
Жизнь большая,
Мудрый возраст возражает.
Мир познал от пенья пчелки
До овечьей шкуры волка.
Взглядом трезвым вижу клятвы,
Что торгаш дает проклятый.
Но сердечных сил не рушу:
Все учтя, для добрых – душу.
ПАТРИОТ
Вечность пристально посмотрит:
Я – увидит – патриот.
И мою почует бодрость,
Что бойца на смерть ведет.
Я не робкого десятка –
Проиграешь бой, садист.
Ни хрена не выйдет
сладко
Грабить русские сады.
Х Х Х
Зелено-белая дорожка
За судном тянется, как шлейф…
От думы не уйти тревожной:
Сжирает век людей хороших,
Как антилопу ярый лев.
За валом вал – калеки-судьбы,
На страх, борцы за честность, вам.
Жизнь разбивали, как посуду,
Бандиты, ряженые в судей,
И дух преступный не иссяк.
Х Х Х
Словно я от родины отвык.
С. Есенин.
Вырываюсь из ада кромешного –
Из трезвона, тупой чепухи…
С градом смежные рощи смешанные
В поднебесье купают верхи.
На страдальца взирают по-докторски,
Мудро эти родные леса.
И уже, начинен биотоками,
Вижу: мира нетленна краса.
Удивительной радости кладези –
Деревеньки отцовской земли.
Сколько лада и нашего склада –
Все цветы, что во мне, зацвели.
Х Х Х
Что случилось – все враз изменилось?
Цвет цветущий теперь – казнокрад,
Наш восторг – уголовная милость.
Стыд и право, как мусор, горят.
Те же граждане, те же границы,
Тот же Богом дарованный ум,
Почему же – крушенье гранита,
Почему вдруг да в недругах кум?
Что случилось – все враз изменилось?
Немезиду зовем покарать
Самых близких, душевных и милых.
…Все лишь в кознях лукавого, брат.
Злоязычьем искусно к обидам,
Заглушая рассудок, влечет, -
Начинают все всех ненавидеть
Беспричинно. И гибнет народ.
ВОЛКИ
С волками
иначе не делать мировой,
Как снявши шкуру с них долой.
И. А. Крылов.
В нашем крае свирепствуют волки
И творят за разбоем разбой.
Маскируясь и без маскировки,
И ночной, и дневною порой.
Все внушали – они санитары,
Расплодить – грянет чистая жизнь.
Расплодили, но… стаи кошмара.
Человек, сам уже берегись!
Словно мы в оккупации снова,
Жди удар из любой стороны.
Стали жертвами овцы, корова,
На доярку напали они.
«Надо действовать!» – молит скотина,
Молит к людям прилипший испуг.
Ненавидя нас, подняв щетину,
Твари наглые рыщут вокруг.
Нет охоты на них? Предрассудок.
Души светом наполнить – наш долг.
С волкократской расправимся смутой,
Чтобы каждый спокойным быть мог.
ПЕРЕЛЕТНЫЕ
НЕПТИЦЫ
Не гусей у Полярного круга –
Перелетное встретил жулье.
Занесла меркантильная вьюга,
Прилетели – олень слезы льет.
Свили южные птицы разбоя
Гнезда в недрах новейших контор.
Представляют начальство большое,
Приглядишься: обычнейший вор.
В чем земная их цель? Все изгадить!
«После нас хоть трава не расти!»
После – мрут краснодарские хаты,
После – гаснут в Приобье цветы.
Бог ты мой! Вместо ягеля горечь,
Где они побывали, растет.
Лишь в одном ремесле – объегорить –
И горазд перелетный народ.
В стаи сбившись, кочуют нептицы,
Не родные труду, доброте.
«Грабь Россию!» – вот все, что им снится,
Мастерам теневых каратэ.
Х Х Х
Продает без конца
Русь
И не прячет лица
Гнусь.
Всеотчизный позор –
Яд.
Правый суд, смелый взор
Спят.
Отдыхаем ли от
Битв?
Иль нет силы, народ,
Быть?
Х Х Х
Не с вашим куриным умом
Эпоху порадовать чудом.
Она заросла сорняком
С тех пор, как привел вас Иуда.
Вы – судорога земли,
Вы – фальш, воровская шайка.
Уродливость возвели
В достоинство, злые шавки.
Ялений болезненный смерч,
Безмыслия порноломка.
Куражится жадная смерть,
Вновь став Робеспьером-подонком…
По праву грядет гражданин
На деле Отчизну славить.
Поклон мудрецу от седин,
От мальчика с девочкой – зависть.
Безумные страсти падут,
И лад возродится высокий,
И прежние вера и труд,
И радость распахнутых окон.
Х Х Х
Когда взошел я на вершину, -
Вставала даль старинная
С глубокой бороздой,
С бревенчатой избой,
С водою лебединою.
С крестьянскими ухватками,
С насыпанным холмом,
С ветлою над прудом,
С хоругвями крылатыми.
Коргда взошел я на вершину, -
Вставала даль старинная
Без массовых убийств,
Без жутких думских крыс,
Без шизотелевидений.
Без расшепленных дурочек,
Без травли без конца,
Без свинства подлеца,
Без на гробах танцующих.
«ПУПЫШКА»
Катюше
С душой прозрачной друг,
Звезда дошкольных лет.
Во весь смеешься дух,
В глазах несешь рассвет.
И общий стол – игра,
И взрослые – игра.
Проходишь, как игла,
Сквозь ткань «Барыжья мгла».
«Пупышка» - создала
Забавное словцо.
И творчеством взяла
Саму себя в кольцо.
«Пупышкой» стало все
От окон до дверей:
И матери лицо,
И фант, и финт, и клей.
«Пупышка» ты сама,
Сияющая Русь.
Из бедных, как сома,
Вытаскиваешь грусть.
Х Х Х
Еще родятся, да, еще родятся
Улыбчивые травы и цветы.
И радостные высыпят акации –
В их сторону направься только ты.
Негр из страны Карибского бассейна,
Как мой отец, расистами убит.
Но у деревни Клетки злак посеян,
Что сердцем чист, имеет добрый вид.
Еше он шпарит, дождь поборов, взяток,
Мутит поток обманов реку дней.
А георгины у сельчан на грядках,
Смотри, в ненастье светятся сильней.
Не все закрыли тучи недоверья,
Не все повыбил жульничества град.
Ласкают день ладошками деревья,
Луга тепло, как матери, глядят.
Х Х Х
Своей землею мы горды по праву.
Но только что бы стоила она
Без громкой Святослава ратной славы,
Былин, «Истории» Карамзина?
Да не пройдем трудов минувших мимо –
Ее красы, творимой с давних пор.
Глаза закрою – и, необозримый,
Приблизится к душе родной простор.
ОТЧИЙ
ДОМ
Лирическая
поэма
Землякам-угранцам
Родство с избой
Сердцем живу.
Потому в двадцать лет
Стал я седым, как ворона.
Батя, хоть в мире
давно тебя нет,
В стужу твоею избою согрет,
Шлю ей земные поклоны.
Рубленая накануне войны,
Как древний кремль, пятистенка
Из перворсортной смоленской сосны
Всем хороша:
От хозяев честных
До расписного простенка.
Горница,
русская печка,
скамьи,
Стол,
сундуки,
самопрялка,
Прочая утварь крестьянской семьи.
Песнями жили в избе соловьи,
Песней вплывала трехрядка.
Ну, а важнее всего,
Что полно
Было в смолистой народу –
Три поколенья,
и все, как одно.
Семь человек.
Три звена со звеном.
Цепь неразрывная рода.
Скажем, отец.
Это главный венец
В нашем семьи крепком срубе.
Мама – хозяйка.
Бабушка? С ней
Сказки нетленные встретит малец,
Жизни старинной пригубит.
Четверо нас.
И свободен любой
Выбрать занятье по сердцу.
Но есть обязанности:
за водой
Свежей сходить,
Скот направить домой,
Покараулить наседку.
Без суеты отбирали века
Нужные вещи, строенья.
Все под рукою в гнезде мужика,
Все, что там есть,
Нужно наверняка,-
Отчих столетий уменье.
Разве могу я
не видеть того?
Чуждый отцам,
позабуду?
Через избу
Ощущаю родство
С жизнью народной.
Родней ничего
Нет на земле и не будет.
О, как я рад,
Что родился в избе,
Сын Тимофея с Аксиньей,
Живших землею, в труде и борьбе,
Нас приучавших вовек не робеть,
Быть дерзновенными,
сильными.
Сроду пустых не знавали забот
В светлой смоленской сторонке.
Давнего опыт –
неложный оплот
Мыслей,
И действий,
И сердца –
живет,
Не убывая нисколько.
Истины древние как нам привить
Пахарям удавалось?
Только научены с детства:
хранить
К старшим почтенье,
Живое любить
И не приветствовать праздность.
Необозримы просторы земли, -
Края и зноя, и стужи, -
Где наши души
когда-то взошли,
В избах отцовских
живыми взросли
Родине верные души.
звери-тевтоны
Вой «Дранг нах Остен»
диких зверей
В нашу сторонку вкатился.
Враг ненавистный,
Ворюга-злодей,
Что не придумать подлее и злей,
В добрые избы вломился.
Батя на фронте,
А дом, что срубил,
Занял эсэсовец желчный.
Был шибко важный, из рода громил
Тот генерал,
поселиться решил,
Выгнав детишек и женщин.
Рядом уже невозможно пройти.
Два часовых пред избою.
Ходят по улице,
мрачны,
люты.
Мы же в обход –
по тропинке за тын,
Время настало крутое.
Плотный огонь.
Партизаны.
Десант.
Конница.
Танки.
Пехота.
Мука святая.
«Ни шагу назад!»
Мужество.
Храбрость.
Тоскующий взгляд.
Два изнурительных года.
Тятька родимый,
на фронте тебе
Снится ли фронт в Желтоухах?
Красная Армия,
скоро ль хребет
Фрицу сломаешь?
Мы нашей судьбе
Верим,
не падаем
духом.
Нет, оккупация -
Это не тыл.
Стаж фронтовой двухгодичный
Каждый имеет из нас.
У могил
Односельчан,
Зубы стиснувши, стыл
Житель, как воин,
трагично.
Не перенесшую выпавших мук
Девочку мы схоронили,
Крошку,
Сестренку грудную.
Мой друг,
Сколько таких бесконечных разлук
Помнят Угранские были!
Вечная скорбь!
Белый свет без нее
Я уж теперь не увижу…
Фрицев круша
Иль беря их живьем,
Освобожденье катилось.
Огнем
Занялись низкие крыши.
Немец отходит.
Что можно – спалит.
Избы горят, как поленья.
Все подчистую.
Грабитель не сыт,
Злобой последней, кровавой налит,
Сжечь нас решает с деревней.
Но, убоявшись отмщения,
сник,
Дрогнул и жизни не отнял,
Как в близлежащей Борьбе и других
Селах смоленских,
где сотни живых
Факелов в вечность он поднял.
Враг беспощадный
родительский дом,
Ласковый мир уничтожил.
Где-то покоится в крае ином
Тело хозяина.
Тужит о нем
Дуб –
До Победы он дожил.
это - любовь
Мама терпеньем,
Заботой,
Трудом
К жизни опять возродила
Умерший смех ребятишек и дом
На пепелище,
от горя седом.
Искренность,
Щедрость
И силу.
Мал был достаток у канувших дней
Тех.
Но, готов я поклясться,
Духа, души – бесконечно,
ей-ей.
Мы потому горькой жизни сильней…
Кончив с Похвальной семь классов,
Дальше учиться решил я в Москве.
Дети, -
мы все
разлетелись.
Дома нас мать ожидала в тоске;
В гости являлись, живя вдалеке, -
Так постепенно взрослели.
Отцовский наказ она сберегла
И не дала заблудиться
В хитром и ложном, -
хранила крыла.
Теплой заветной осталась земля
С верною птичкой синицей.
Вдовы закрывших Россию солдат,
Наши безмолвные мамы!
В сердце глаза ваши грустно глядят
И возвращают к истокам, назад.
Все мы в долгу перед вами!
Сердце растратить, себя не сберечь
Проще простого нам было
В людях,
лукавую встретивши речь,
На бездорожье,
попав под картечь, -
Только нас мамы хранили.
Тем, что по-прежнему пела труба
Русской печи в деревушке.
Отогревала озябших изба,
В ней обретали покой и себя,
Праздник, семейную дружбу.
Тягой неведомой тянет домой.
Зная об этом, держалась
Мама геройски,
оставшись вдовой,
Слезы роняя бессильной порой,
Дом сохранив – нашу радость.
Нынче, измерив десятками лет
Вдовий удел неутешный,
Полон прозрений я, возрастом дед:
Вдовы спасли от жестокости свет,
В нас переливши сердечность.
Где бы и как ни болели душой,
В злейших тисках ни бывали –
Из океана, из шахты
к родной,
Из общежитий, казарм
к ней одной,
К матери мы прибывали.
Смутность теряли во вдовьей избе,
Лет напряженных усталость.
И помогали
В косьбе, городьбе,
Дома стыдились,
что стали грубеть,
Заново будто рождались.
Кто, кроме мамы,
Избы прежний дух
Мог сохранить,
я не знаю.
Это – любовь!
Не случайно, мой друг,
По-молодому зардеется вдруг
Мама, отца вспоминая.
дьявольщина
Дивиться надо: при Советской власти –
И время это не в далекой мгле, -
Какие только странности и страсти
Не объявлялись на родной земле.
Александр Твардовский.
Словно в квартиру, входи, молодежь,
В эти Твардовского строки.
Ну, а во мне ты, эпоха, живешь
Болью не книжною…
Слезы, как дождь,
Лью на родимой сторонке.
Боже мой, нет ни кола, ни двора,
Как в сорок третьем безумном
От Желтоух.
А ведь будто
вчера
Избы рубили и по вечерам
Пели с надеждою юной.
Улицу скрыл исступленный бурьян,
Он же натек на подворья.
Выше меня,
от могущества пьян.
Вижу любезные тени сельчан, -
Словно убитые горем.
Место, где отчий был дом, не найду.
Определять помогали
Липы соседские,
«Собственный» дуб,
Плакавший с нами в победном году,
Чувство исхоженной дали.
Вот оно, вот же, где, как говорят,
Пешими под стол ходили.
Чащи малины.
Без риска горят
Ягоды.
Зверь набегать сюда рад:
Все кабаны поизрыли.
В землю он врос –
тот у наших дверей
Камень огромный и плоский,
Где мы на праздник с гармошкой моей
Слушали песни красивых людей,
Видели яркие пляски.
Вот она, Загородка, где травва
Отроду лучшей считалась.
Каждый хотя бы прокоса на два
Долю имел тут.
Узнаешь едва:
Вовсе косить перестали.
Вот они, яблони, сливы, -
детьми
С думой о завтра ( забыть ли? )
Их посадили в Отечестве мы.
Позасыхали:
иль злоба зимы,
Иль невниманье убили.
Те же, что выжили,
будто кричат:
«Наши плоды соберите!»
В небе и спелый, и радужный град!
Только ушел,
Не вернулся назад
Их садовод незабытый.
Вот оно, поле –
пахал, боронил,
Сеял, полол,
веря в счастье.
Сколько моих в нем и пота, и сил!
Не обработано.
Дождичек смыл
След человека всечасный.
Перевозили, я помню, крестьян
В Зверево
из деревушек
Якобы неперспективных.
Что ж там?..
Дом двухэтажный.
Ответили нам:
-Пусто…
Уж будет ли лучше?
Из деревенек, считай, десяти,
В прошлом хозяйств по полсотни,
В дом-то один да людей не найти?!
Вымерли Зыки, Лядищи,
почти
Вымер весь край мой сегодня.
По Желтоухам
дорога и то
Нынче уже не проходит.
Сделан объезд…
Все как сквозь решето…
И, как в грозе, не виновен никто…
Мчатся
бессонные годы!
что же осталось?
Что же осталось?
Остались бойцов,
Ныне в могилах лежащих
В Знаменке,
Всходах,
у стен городов
Ярая сила
И клич: «Кровь за кровь!»
Прадедов гены горячие.
Что же осталось?
Осталась полям
Все победившая верность
Мамы родимой и сверстников мам,
Что до последнего тужились там,
Пахарей верность безмерная.
Что же осталось?
Раздумье мое
О человеческих душах –
Неповторимых вселенных,
в свое
Как возвращался с покоса жилье,
Печку растапливал в стужу.
Что же осталось?
Постигнутый дух
Тайной вражды и ударов.
Солнце вдруг скроют,
как полчища мух,
Пыльные бури всемирных разрух,
Пеплы всемирных пожаров.
Что же осталось?
Желанье дожить,
Как на войне,
до Победы
Нашей над бесами,
Взять рубежи
Преодолений.
И радость души –
Новь возрожденья изведать:
Отчего дома Победу!
СОДЕРЖАНИЕ
Тихо, вроде бы естественными способами : тонут, разбиваются в
транспортных катастрофах, отравляются некачественными продуктами.
ЛИРИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ
Аттестации тридцать лет…………………………………….
Слово принимавших в поэтический цех…………………..
Строки рекомендаций, отзывов…………………………….
БЕСЕДУЮ С УГРОЮ
На родине «Катюши»…………………………………………..
Русское………………………………………………….………..
Желтоухи…………………………………………………………
Корни……………………………………………………………...
Поклоненье……………………………………………………..
Иван……………………………………………………………..
Мытишинский пруд на Смоленщине……………………….
Пчела……………………………………………………………..
Землянин…………………………………………………………
Гармонь…………………………………………………………..
Глотовка………………………………………………………….
«Медвежий угол», - говорят…»……………………………….
Дождь………………………………………………………………
Велосипеды………………………………………………………
«Я прошел по центральной Смоленщине…»………………
«Светит белая яблоня ночью…»…………………………….
«Нас понимали умные березы…»……………………………
Угранский район…………………………………………………
«Проветриться я вышел за порожек…»…………………….
«Нетронутые лежат…»…………………………………………
«Бравурные марши умолкли…»………………………………
Смоленщина……………………………………………………...
«Я иду, я пою…»…………………………………………………
«Не могу больше видеть все это…»…………………………
Осень……………………………………………………………...
«Родная древняя земля…»……………………………………
«Когда, стальной, я в старца превратился?»………………
Брату………………………………………………………………
Племяннику Виктору Фомичеву………………………………
Свадьба…………………………………………………………..
Тракторист……………………………………………………….
«Полдесятка изб…»……………………………………………
«Я окинул взглядом милые просторы…»………………….
Запустошенье…………………………………………………..
«В моем районе, как в раю…»……………………………….
Желудь…………………………………………………………..
Рыбалка………………………………………………………….
«Невозвратный, далекий…»………………………………….
«Я смоленский мужик нетуманный…»………………………
«Уселся на солому…»………………………………………….
Учения…………………………………………………………….
«Легли шосейные дороги…»………………………………….
«Кому-то не по нраву…»……………………………………….
«Лицо драгоценное вижу…»…………………………………..
Ранний час………………………………………………………..
Восточнославянское небо……………………………………..
ЗАВОЗНАЯ СМЕРТЬ
«Сожрал мою деревню…»………………………………….
1943-й……………………………………………………………
«Отомсти им, отец!..»…………………………………………
Октябрь 1941-го………………………………………………..
«В травах мины сидят…»…………………………………..
«Бомбовоз над мечтой…»………………………………….
«Угодить под бомбу, под снаряд…»……………………
«Страхом высвечен фашист…»…………………………..
«Я – участник войны…»…………………………………….
«Ой, деревни Руси, ой, дрожание губ…»………………..
«Кружила голову доверчивость…»……………………….
«Казалось, что злоба вначале…»…………………………
Сентябрь в Смоленске………………………………………
Поклон солдатам…………………………………………….
«Стало сменой отцам…»…………………………………..
ЭЛЕКТРИЧКА
Электричка……………………………………………………
Родина…………………………………………………………
«Затысячелетняя Россия…»………………………………
«Эживотный мир» в купе читаю…»………………………
Высота………………………………………………………..
Койка………………………………………………………….
«Шоссе, как стайер, в лес бежит…»…………………….
«Мне снились друзья-не друзья…»……………………...
Сомнение……………………………………………………..
Высокие дни………………………………………………….
В весенний день……………………………………………..
«Не хотел бы вам боль причинять…»……………………
«Жизнь, будто нитка у швеи…»…………………………...
Вальцовщица…………………………………………………
«Художник, жаль, не написал…»…………………………
«Игольчатая дротжь сосновых крон…»…………………
Сходня………………………………………………………...
Рассвет………………………………………………………..
«Ни тот, ни этот…»…………………………………………..
Взрыв в Чернобыле………………………………………….
«Не коплю в душе обиды…»……………………………….
Ада остроухая…………………………………………………
Извечный русский…………………………………………….
«Подкосились ноги…»……………………………………….
«Фатальный час конца пути…»…………………………….
«Все в мире – образ смерти…»……………………………
«Минуту, час иль много-много лет…»……………………
«Я на посту, как столб, стоял…»…………………………..
Хлебниково…………………………………………………….
«И Малышка, и Тузик, и Красный…»……………………..
«Я провожу в монастыре метро…»………………………..
«Тем, кто будет меня ругать…»…………………………..
«Врач – забытое мной…»……………………………………
Мой экипаж танка……………………………………………..
«Со мною собака да лес…»…………………………………
«Все сам, все сам – чернорабочий…»…………………….
«Тут был я дирекктором школы…»………………………...
Дороги лета…………………………………………………….
«Как под окошком воробьи…»………………………………
ДЛЯ ТЕБЯ
«Интересно мне смотреть…»………………………………
«Дорогая, ресницы твои…»…………………………………
«Помнишь, друг, сенокос?..»……………………………….
Красота……………………………………………………….
Пуще ока……………………………………………………..
«Снег идет, на ветках липнет…»………………………..
«Ты молча боролась со мной…»………………………..
«В такую пропасть пасть! Что жив остался…»……….
«Ты – дом, что я в потемках лет…»……………………
«И вода, и лес, и поле…»………………………………..
«Нежностью наполнилась душа…»……………………
«Ты вдалеке…»……………….
Заклинание…………………………………………………
Рябина в лесу………………………………………………
Чужое горе………………………………………………….
«Висит любовь на волоске…»………………………….
«Не зуди слепнем…»……………………………………..
«Бил копытами звонкими конь…»……………………..
«Безумствовал тайфун на Сахалине…»………………
«Разноцветье Итурупа…»……………………………….
«В любви клялась любимая…»…………………………
«У любви такая сила…»………………………………….
Снежинка……………………………………………………
«Я-то думал: с годами остыну…»………………………
На лугу………………………………………………………
«Золотая истина любви…»……………………………..
В СТОЛИЦЕ ТАЙГИ
Северная быль…………………………………………..
«Простор космической России…»……………………
«Трах! Трах! – мороз колол стволы…»……………...
«Валка леса – проход запрещен!»…………………...
«Редко свет электирический вижу…»……………….
«И паут, чуть поменьше синицы…»………………….
«Неистовствовал ветер…»……………………………
«Снова лебедь-зима прилетела с рассветом…»….
«Обь-Обушка Прекрасная…»…………………………
Размышление над Турой………………………………
Вертолет………………………………………………….
«Ни комфорта, ни радио…»…………………………..
«Зыбуны. Буреломы. Безлюдье»…………………….
«Рассчитывай на собственные силы…»……………
Поселок Советский……………………………………..
«Север – белый космос…»……………………………
«Спою о солнце, только прежде…»…………………
«Ай, мороз! Сибирский, злой…»…………………….
Подледный лов…………………………………………
Встреча…………………………………………………..
«Я надену широкие лыжи…»…………………………
«Люблю деревья, что пробились…»………………..
Тайга……………………………………………………...
Воробей на Севере…………………………………….
«Луч прошел сквозь дождик…»………………………
«Мои любимые друзья…»…………………………….
СОЛНЕЧНЫЙ МЯЧ
«Из Находки в Москву посылаю…»…………………
«Проплывут огоньки деревенек…»…………………
«Теперь во мне живет…»…………………………….
Эргаш Хакимов…………………………………………
Автополет по Грузии………………………………….
«Уходим от шторма на Тятинский рейд…»……….
«Волна без милости, без жалости…»……………...
Туристы………………………………………………….
«Почему поют петухи?..»…………………………….
«Влагой туманною утро сочится…»………………...
Запорожье……………………………………………….
На целине………………………………………………..
Родство…………………………………………………..
Над БАМом……………………………………………...
Гроза в Тынде…………………………………………..
Курильским островам…………………………………
На окраине Холмска…………………………………..
Нелетная погода……………………………………….
«Тайфуны ломают деревья…»………………………
Утро в Холмске…………………………………………
«О, величественная картина!»………………………
РОЗЫ ПЕРСИИ
Возделанная земля…………………………………..
«Я – Россия – смотрю на Иран…»…………………
«От волны каспийской до залива…»………………
«Дивов «демократии»…»……………………………
«Павлин, павлин, раскрой перья!..»……………….
Гадание по Хафизу……………………………………
«Небо – справедливорсть»………………………….
«Свершим семь подвигов Рустама…»…………….
«Одной земли послы…»…………………………….
Воспоминания…………………………………………
ИЗ ПРИДНЕСТРОВСКОЙ ТЕТРАДИ
«Мир, единство и прочность…»……………………
«Пела девочка в Бендерах…»………………………
«Вера в Господа нашего…»…………………………
«Берега днестровские…»……………………………
«Ненавидеть врагов и друзей обожать…»……….
МГЛА ДУШЕГУБСТВА
Враги Руси……………………………………………
«Не хотим кормить чужого дядю…»……………..
«Как тяжело, когда хоронят юных!»………………
Открыьте Тараса Шевченко……………………….
К семидесятилетию Октября………………………
«Все други, все приятели…»………………………
Террористический акт………………………………
«Бесчестье ни грусти, ни муки не знает…»…….
«Пустыня родины моей…»………………………..
«Бесовское отродье…»…………………………...
Память о 1993-м…………………………………….
«Час бессмысленных фрицев…»…………………
«Октябрь, четвертый день…»…………………….
«Вор, дурак и проститутка…»…………………………
Эпиграммы……………………………………………….
«Полный фофан, но ведь учит народ…»…………..
«Не хватает мужественных граждан…»……………
«В сумасшедшем ящике ТВ…»………………………
«Жили худо, стали – мерзко…»………………………
«Рвал мое поколекнье фугас…»…………………….
Не прослыви глупцом………………………………….
«Не принимай его игру…»…………………………….
Валяй, Евтушенко………………………………………
Культурообразные прокуроры……………………….
Сонеты на злобу дня…………………………………..
Пушкин на заставе……………………………………..
«Гвалт стоит: чистота, мол, зазорна…»……………
«Чтоб пали мы бесславно…»………………………..
«Как лихо пляшут перья!..»……………………………
«Нерусским духом пахнет…»………………………...
«Пророче лгущий…»…………………………………..
Палестинцы пятнадцати стран………………………
«Олигофрены ходят косяками…»……………………
«Пучеглазые совы ТВ-передач…»………………….
«Над людьми потешаются бесы…»………………..
Ценою жизни…………………………………………..
Неожиданный учитель……………………………….
«Это – ошибки? Нет, преступленья!»……………..
Баллада о резолюции бюрократа………………….
Новые русские «аристократы»……………………..
Русский – нерусским………………………………….
«Вот она, буря…»……………………………………..
«Обольщаться? Жизнь большая…»……………...
Патриот…………………………………………………
Зелено-белая дорожка…»…………………………..
«Вырываюсь из ада кромешного…»………………
«Что случилось – все враз изменилось?..»………
Волки…………………………………………………...
Перелетные нептицы………………………………..
«Продает без конца Русь…»………………………
«Не с вашим куриным умом…»…………………..
«Когда взошел я на вершину…»……………….
«Пупышка»…………………………………………..
«Еще родятся, да, еще родятся…»……………..
«Своей землею мы горды по праву…»
Отчий дом. Лирическая поэма……………………
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в
ФОРУМЕ ХРОНОСа
Здесь читайте:
Владимир ФОМИЧЕВ (авторская страница).
|
